Только я приостановился, чтобы перевести дух, как над головой у меня что-то треснуло и угрозливо зашуршало Я посмотрел в потолок: потолок как потолок, весь в жидко-кофейных пятнах затейливой конфигурации, больше вроде бы ничего. Я ткнул пальцем вверх и поинтересовался:
– Это еще что такое?
– Наверное, потихоньку рушатся перекрытия, – спокойно сказала Вера.
– Так и потолок обвалиться может, – несмело предположил я.
– А почему бы и нет, – спокойно сказала Вера.
Вот ведь какая сложилась гадкая ситуация: мало того, что с минуты на минуту можно было ожидать бывшего Ольгиного супруга, вооруженного топором, еще и потолок мог в любое мгновение обвалиться!
– Зато между христианством и ленинизмом существует та принципиальная разница, – объявила Ольга, – что учение Христа вечно, а от социализма через пятьдесят лет не останется и следа
– А мне кажется, – сказал я, – что через пятьдесят лет только все и начнется. То есть через пятьдесят лет только-только проклюнется у нас настоящий социализм. Как станет нам ясно, что вокруг, на Западе и на Востоье, уже давно расцвел вот именно что реальный социализм, так и мы сразу схватимся за голову – дескать, родоначальники строя, а сами живем в условиях восточно-западной деспотии. И это прозрение вовсе не за горами, потому что надо принять в расчет пристойная жизнь труженика во всем промышленном мире – это, ребята, социализм, и даже главное следствие Великой Октябрьской социалистической революции. Вовсе не то, что мы уничтожили частную собственность на средства производства, разгромили гитлеровскую Германию, запустили в космос первого человека, а то, что, скажем, английский рабочий ест от пуза, одет как человек и разъезжает в собственном автомобиле – вот главное следствие Октября!
– Ну, все-то у нас наперекосяк! – со страданием в голосе сообщила Ольга и прижала к щеке ладонь. – Устраиваем революцию, вляпываемся в четырехлетнюю гражданскую войну, разоряем собственное сельское хозяйство… ну и так далее, и все для того, чтобы английский рабочий ввалился в богатство, как мышь в крупу. Вы можете себе представить эту самую Англию, которая пошла бы на уничтожение английской интеллигенции того ради, чтобы в Нижнем Тагиле появилось в продаже мясо? Вот уж, действительно…
И тут Ольга запела известную комсомольскую песенку, но запела ее протяжно и печально-печально, как саратовские страдания:
Я хату покинул,
Пошел воевать,
Чтоб землю в Гренаде
Крестьянам отдать,
Прощайте родные!
Прощайте семья!
«Гренада, Гренада,
Гренада моя!…»
А потом сказала:
– Ненормальный, конечно, народ, чокнутый, не в себе. Главное, кто его просил национализировать земли в Гренаде, кто?!