…А там, впереди, прямо по курсу, над вековой тайгой, где успела наступить ночь, вдруг завиднелось. Поначалу лёгкий свет струился неизвестно откуда. Вскоре он разгорелся в яркий, почти ослепительный.
Свет исходил от корабля инопланетян, который трудолюбиво карабкался в зенит. Зарево щедро заливало зелёное буйство тайги, но не было разумных глаз, которые видели бы источник его, не было на молодой планете ещё носителей разума, которые сумели бы осмыслить свершившееся – то, что спустя невообразимую бездну времени люди назовут величественным и простым словом «контакт». Контакт с инопланетным разумом…
Свет над тайгой, достигнув невыносимой степени яркости, начал таять. Померкли кедрачи, похожие на огромные мохнатые свечи. Погрузился во мрак кустарник.
Тайга снова погружалась в спячку. До возникновения цивилизации было ещё далеко, очень далеко…
Вскоре корабль ильпатян превратился в крохотную звёздочку, которая бесследно растворилась в бархатном небе Земли.
* * *
Лёгкое судёнышко, поставленное на якорь, покорно ждало двух рыбаков, увлечённых подводной охотой.
Первым из воды показался старый рыбак. Когда он, сбросив маску и отфыркиваясь, подплыл к бортику, солнце успело уже пройти немалый отрезок пути к горизонту, но оставалось ещё достаточно жарким.
Пожилой рыбак, отдыхая, несколько минут побыл в тёплой прозрачной воде. Одной рукой ухватился за борт, в другой держал снятую маску. Ветерок приятно обвевал разгорячённое, влажное от пота лицо. Духовое ружьё праздно висело за плечами, садок, привязанный к поясу, был почти пуст. Он жадно, полной грудью вдыхал солоноватый воздух.
«Годы берут своё», – грустно подумал он и не без труда перевалился через борт. Свои трофеи – несколько небольших отловленных скатов – он осторожно вывалил из садка в ведро с морской водой, загодя приготовленное. Несколько минут наблюдал, как плоские рыбы, лениво шевеля плавниками, осваивают новое помещение, дарованное им судьбой.
Духовое ружьё он брал больше для проформы, чтобы избегнуть ненужных расспросов рыбаков из окрестных деревень.
Оставляя на палубе лужицы от мокрых ластов, он пошёл к рубке и, раскрыв толстый истрёпанный блокнот, неторопливо сделал в нём какие-то записи.
Старый рыбак – так привыкли называть его за долгие годы жители окрестных рыбацких посёлков – сделал несколько шагов по палубе и с наслаждением растянулся на горячих от солнца досках. Он поджидал замешкавшегося на глубине молодого приятеля, которого пророчил себе в помощники и собирался сегодня посвятить в дело своей жизни.
Парень вынырнул довольно далеко от судна. Сердитыми саженками он доплыл до борта и резким движением перемахнул через него, едва не опрокинув посудину.