Чижиков вздохнул и нехотя высыпал из кармана в сундук горсть пятаков, точно так же поступили и другие гвардейцы, первыми обнаружившие тайник.
- Всё? - вопросительно посмотрел я на солдат. - Окститесь!
- Вот те крест, до последней монетки вернули, - размашисто перекрестился 'дядька'.
- Тогда выставь у дверей караул. А я пойду, проверю, какой нам ещё улов достался.
- Да туточки весь улов, в соседней горнице, - сказал Чижиков.
- Да?! - заинтересовался я. - Тоже деньги?
- Какой там! Хлопчики панские. Мы их повязали, чтобы значица бузу не устроили. Один долго сабелькой махал, так я ему табуретом по башке двинул. Не пачкать же шпагу об дурного, - ухмыльнулся 'дядька'.
- Тоже верно. Сильно зашиб?
- Не, рази что контузил легонько. Мозги из ушей не вытекли, - не без чёрного юмора пояснил гренадер.
- Тебе б сценарии к ужастикам писать, - невольно улыбнулся я.
- Что? - непонимающе вскинулся гвардеец.
- Ничего, - отмахнулся я.
Хлопцы пана Потоцкого не походили на привычных из исторических книг и фильмов поляков - никаких тебе длиннющих усов, лохматых шапок, кафтанов, кушаков. Вполне нормальные гладковыбритые европейцы, одетые по последней моде, в напудренных париках с неизбежными косицей и буклями. Один, похоже, валялся в отключке - это ему Чижиков зарядил табуреткой, второй был в полном здравии. Он со злостью уставился на меня, и в ответ на мой вопрос, прошипел что-то нечленораздельное. Это могло быть как ругательство, так и вполне себе вежливое объяснение, что по-русски пан поляк не очень, чтобы очень.
Меня ситуация устроила, пускай его допрашивают чиновники из Тайной канцелярии, для них языковых барьеров не существует: дыба, знаете, куда эффективней разговорных курсов.
- Господин капрал, в окна поглядите - едут, - закричал запыхавшийся солдат из пятёрки Карла.
Я выглянул в окно и обнаружил, что вся улица забита: перед забором скопилась масса повозок, с которых спрыгивали солдаты, понукаемые знакомым офицером. Семёновцы, сегодня их очередь при Тайной канцелярии дежурить. А вот личность их командира меня не обрадовала - это был ни кто иной, как капитан-поручик Огольцов. Ничего хорошего, его появление мне не сулило. М-да, не было печали... Почему вместо него сюда не пожаловал кто-то другой?! В Семёновском полку чуть ли не сотня офицеров и как нарочно пожаловал тот, кого я смело мог записать себе во враги.
Семёновцы быстро заняли двор, выставили караульных у дверей. Моих гренадер живо оттеснили, отобрали у них шпаги и трофейные мушкеты.
Меня пока не трогали.
- Ваше благородь, шо ж такое деется? - жалобно вскрикнул Михайлов в мою сторону.