Эльке притихла, пока его слова бальзамом изливались на ее измученное сердце. Все эти годы она жаждала этого момента, но не могла даже представить, как это сладко может быть в действительности. И… как горько.
Наконец к ней пришли нужные слова, что были на ее губах так долго и так давно, с тех пор как она увидела его скачущим на белом жеребце.
– Я тоже люблю тебя.
Счастье окатило Патрика теплой волной, смыв с глаз тени. Он притянул ее, и она позволила себе упасть в его объятия. Время вначале замедлилось, а затем и вовсе остановилось. Она прильнула к нему, и его запах наполнил ее ноздри, его нежные касания наполнили ее сердце. Все прежние сомнения и страхи исчезли, на смену им пришла уверенность, что он сказал правду, что он всегда говорил правду. Он любит ее, и она любит его.
Но надо смотреть в лицо жестокой действительности. Отворачиваться нельзя, будет еще хуже. Может быть, вместе это сделать будет легче.
– Но наши чувства друг к другу не могут ничего изменить, – произнесла Эльке и с болью в сердце увидела, как исчезла в его глазах радость. Ее заменила огромная усталость.
– Не говори так. Не смей! Не приговаривай меня к жизни без тебя.
Она жаждала поцеловать Патрика, чтобы из его глаз исчезло выражение раненого зверя, но вместо этого освободилась от его объятий.
– Хорошо, если бы все было по-другому, но ты прекрасно знаешь, что это не так. У нашей любви нет будущего. Поэтому рано или поздно я должна буду уехать.
Он застонал, и этот стон пронзил ее сердце.
– Этого не случится… я попрошу Шарлотту о разводе.
– Мой дорогой, мой любимый, она никогда не согласится. Но даже если согласится, разве мы будем счастливы вместе, зная, что разрушили ее жизнь? Ты не из тех людей, и я не такая. Если бы все было иначе, ты бы сказал мне о своей любви еще раньше, когда был жив Отто. Но тогда ты не признался, и правильно сделал.
Патрик понимал, что она права. И тем не менее не мог расстаться с надеждой.
– Обещай мне, что останешься, пока Хосорн не встанет на ноги.
Она вздохнула.
– Конечно, останусь. Но если я правильно тебя понимаю, ты все время будешь теперь искать предлог, чтобы задержать меня здесь.
Патрик выдавил слабую улыбку.
– Ты знаешь меня лучше, чем кто-либо. Предлог уже есть. Пока не началась война, нужно отогнать на ярмарку скот. Шарлотту здесь одну оставлять нельзя – тебе придется дождаться моего возвращения.
– Когда ты уезжаешь?
– Весной. В конце марта или в начале апреля.
– И надолго?
– Если ничего не случится, возвращусь в июле. – Патрик в уме сосчитал месяцы.
«Только семь, – подумал он. – Всего семь месяцев в ожидании чуда. Потому что это будет чудом, если удастся задержать Эльке после моего возвращения».