— Это наилучший и самый гуманный.
— И так устроено в каждой лаборатории?
— В каждой, если институт помещается в новом здании. Старые оборудованы гораздо хуже, и нам, начальникам, приходится труднее. Ученые болтают во время работы о всякой чепухе, не дорожат временем, которое принадлежит государству. Нужно почаще их проверять.
Видимо, наука Ян-Ях, как все другие виды деятельности, носила принудительный характер. Разбитое на мелкие осколки знание интересовало людей не более, чем всякая другая работа, в которой не видишь смысла и цели. Имели значение только ученая степень и должность, дающие привилегии. Обрывки научных сведений, добытых в рядовых институтах, обрабатывались и использовались учеными высшего класса, работавшими в лучше оборудованных и недоступных, точно крепости, институтах, охраняемых «лиловыми». Все сколько-нибудь талантливые ученые были собраны в столице и двух-трех крупных городах по обоим берегам Экваториального океана. В такое учреждение высшего класса и пришел Норин в поисках подлинных интеллигентов, искателей знания во имя счастья человечества Ян-Ях, таких как инженер Таэль и его друзья.
Астронавигатор и заместитель директора обошли здание. Все лаборатории были построены однотипно, различаясь лишь аппаратурой и числом работавших.
— Вернемся в секцию вычислительных машин, — предложил Вир Норин, — меня заинтересовал рассчитываемый аппарат. Если позволите, я расспрошу биофизиков.
— Они мало что смогут вам сказать. Сейчас они заняты характеристикой потоков входа и выхода. Казалось бы, простая вещь, но уловить количественные соотношения пока не удается.
— А вы знаете назначение прибора?
— Разумеется. Не имею данных о вашей компетенции, но попробую объяснить, — важно заметил заместитель директора. — Сетчатая, или ретикулярная, структура головного мозга переводит в сознание устойчивые ассоциации…
— Простите, это на Земле давно известно. Меня интересует лишь назначение аппарата. У нас нечто похожее служит для выбора наиболее эффективного сочетания людей в рабочих группах узкого назначения.
— Больно уж сложно! Нам нужен прибор для распознания и последующего вылущивания возвратных ассоциаций, неизбежно повторяющихся у всех без исключения людей. У многих они настолько сильны, что создают устойчивое сопротивление внедрению мудрости и воспитанию любви к Великому. — Заместитель директора автоматически согнулся в почтительном поклоне.
— Все понятно, — ледяным тоном сказал Вир Норин, — благодарю. Мне в самом деле незачем идти в лабораторию.
— Наши ученые хотят увидеться с вами, — поспешно сказал заместитель директора, — но сейчас они рассеяны по рабочим местам. Придется подождать, пока все соберутся. Может быть, вы придете к нам в «мастерскую»? Так называются вечерние наши собрания, где мы развлекаемся, проводим дискуссии или устраиваем просмотры каких-нибудь зрелищ.