Гарь перед домом Полвиных. Половина второго ночи.
Он очнулся от баллистического шока почти как человек…
Сначала судорожно сжались растопыренные пальцы торчащей из‑под слоя горячей золы руки. Потом пепел пожарища, еще кое‑где расцвеченный тлеющими угольками, зашевелился, пришел в движение, и из‑под него показалась голова человекоподобного робота.
Внешний вид Степа внушал ужас. Покрывающая его механическое тело пеноплоть частично обгорела и свисала безобразными лохмотьями. Правая рука бездействовала, и ее развороченный привод слегка подергивался, тщетно пытаясь передать движение на перебитую конечность. Лицевую пластину дройда пересекал уродливый, рваный шрам, в левой глазнице торчали осколки от объектива ослепшей видеокамеры…
Степ судорожно изогнулся, сел и чисто человеческим жестом схватился за сломанную в бедре ногу.
Его голова повернулась с характерным всхлипом сервоприводов, правый глаз‑объектив, в глуби которого сжимался диафрагменный зрачок, уставился на вывороченные приводы ноги. Внутренний дисплей андроида тут же высветил пульсирующую красным цветом схематичную карту повреждений.
На секунду или две Степ застыл.
Однако внешняя неподвижность андроида и его взгляд, устремленный в одну точку, никак не отражали сути идущих внутри человекоподобной машины процессов. Его сканирующие системы работали, в этот миг с полной отдачей.
Внутренний дисплей мгновенно разделился на несколько оперативных окон.
Процессор дройда обработал полученные сигналы, и он увидел жаркие тепловые контуры шести шагающих машин пришельцев, которые окружили дом полукольцом.
Внутри дома термальная оптика показывала присутствие человека. В том, что это была Ольга, Степ не усомнился ни на секунду.
Странные вещи творились с ним. Осколок, который ударил в голову дройда, срезав объектив видеокамеры, что‑то нарушил во внутренних связях позитронного мозга. Он ощущал себя совсем не таким скованным, как до рокового удара. Потеряв способность полноценно двигаться, полностью отдавая себе отчет о полученных повреждениях, Степ тем не менее чувствовал непонятную, прямо‑таки безграничную свободу…
Тепловой контур одной из машин вдруг шевельнулся, выпуская из себя сигнал поменьше. Это был человек, вооруженный какой‑то разновидностью импульсного оружия, и направлялся он прямо к дому.
Степ дернулся, будто в него опять попала пуля, попытался было встать, но поврежденный привод ноги подвел — робот лишь неуклюже опрокинулся на спину, взметнув облачко медленно оседающего пепла.