— Капрал, прочь! Уводи машину! — орал в эфире лейтенант, продолжая всаживать снаряды в коленопреклоненный «Беркут».
Под напором его огня исполин пошатнулся и вдруг со скрежетом начал опрокидываться на спину.
Его опорно‑двигательная система не выдержала шквала срезающих броню снарядов…
— Есть! Есть! Есть!!!
Земля содрогнулась, принимая на себя шестьдесят тонн металла…
В горячке боя Сейчу хотелось петь, орать… его воспаленный взгляд блуждал по обзорным экранам, наслаждаясь, впитывая эту картину, и вдруг…
Он заметил Ольгу, которая, рыдая, бежала к упавшему «Беркуту». Дройд уже вполз внутрь машины, а ей оставалось всего лишь несколько метров до открытого люка, который зиял в днище опрокинувшегося на спину неподвижного робота.
— Стоять! — заорал Сейч, машинально поворачивая торс «Фалангера». Рощин, ты нарушил приказ, сволочь!
Пулеметные установки «Фалангера» зашлись длинной, злобной очередью. Ольга упала, обхватив руками голову. Смерть плясала вокруг, вздымая султанчики пепла, визгливо рикошетя от исполинских ступоходов опрокинувшегося «Беркута»…
Сейч выругался. Для пулеметов это была слишком маленькая цель. Нужно навестись через компьютер…
Стволы автоматических пушек дернулись в сторону застывшей человеческой фигурки, и Андрей понял: шутки кончились — еще секунда, и на том месте, где между ступоходов «Беркута» скорчилась девушка, вспорхнет облачко кровавого тумана…
— Посмотри сюда, лейтенант!
Торс «Фалангера» остановился, не завершив движения. Казалось, огромный, устрашающий робот изумлен не меньше, чем сидящий внутри его пилот.
«Хоплит» Рощина сделал шаг в сторону, разворачивая плечевые ракетные установки, из которых торчали, бликуя в свете прожекторов, тупые, холодные жала ракет.
— Это неправильно, лейтенант… Она ни в чем не виновата…
Андрей понимал, что его слова уже не значат ничего.
— Рощин, ублюдок, я же тебя предупреждал… — В голосе лейтенанта изумление смешалось с торжеством. Сейч еще не остыл от экстаза первой победы, и ему в данный миг было все равно, он даже ощутил дикую, злобную радость оттого, что этот своенравный, ненавистный Рощин наконец встрял, напрямую ослушался приказа, развязав тем самым ему руки.
— Остынь, командир!.. Это мирные жители! Они не воюют с нами! — сделал последнюю попытку Андрей, но Сейча сейчас уже не могло остановить ничто лейтенант сорвался с тормозов, возбуждение боя клокотало в нем, напрочь стирая остатки здравого смысла…
— Не надо, лейтенант… — В тихом голосе Рощина прозвучала теперь плохо скрытая угроза.
— Предпочитаешь занять ее место? — отрывистое дыхание выходило из горла Сейча вместе со словами, делая их похожими на шипение… — Я тебя предупреждал…