Рубиновые шнуры вспыхивали вновь и вновь, рассекая воздух вокруг возвышенности ослепительной сетчатой плоскостью, но Шевцов упрямо полз к цели. Состязание человеческого разума и машинной логики продолжалось, свидетельствуя отнюдь не в пользу последней. Лазерные лучи проходили в полуметре над землей, а их излучающие установки были зафиксированы в строго определенном положении. Для машин это являлось неодолимой, разрушительной преградой, но ползущий человек ощущал лишь жар, от которого начинала куриться паром развороченная земля.
Генри, затаив дыхание, следил, как Семен подполз к воротам и начал закладывать взрывчатку, заключенную в специальные капсулы. Нолан понимал, что взрыв должен быть направленным. Единственный шанс опрокинуть многотонные створы — это разрушить поддерживающие их несущие конструкции.
Лазерная сетка лучей вспыхивала вновь и вновь, словно управляющая ею система введена в автоматический режим.
Шевцов, закончив минирование, пополз назад.
Нолан сбился со счета, сколько раз его бросало то в жар, то в холод, пока Сэм преодолевал стометровый отрезок подступов, плотно перекрытый сетью когерентного излучения.
Наконец он миновал границу охраны, и лазерная защита тут же погасла, будто ее и не было вовсе, лишь земля курилась узкими полосками дымка или пара в тех местах, где минуту назад над ней протекали рубиново-красные потоки.
Глядя, как тяжело дышит Шевцов, Генри подумал: А что будет там, в темных подземных переходах, где уже много лет не ступала человеческая нога?
Словно угадав его мысли, Шевцов достал дистанционное устройство подрыва и сказал:
— Все, Генри, это последний рубеж. Дальше пойдем торной дорогой.
— С чего ты взял? — не поверил Нолан. После восьмичасового марша по лесному массиву, заполоненному машинами, мысль о беспрепятственном продвижении по подземным коммуникациям, которые вели к сердцу компьютерного комплекса, показалась ему абсурдной.
— Вспомни, подземные уровни восстанавливались саморазвивающимся ремонтным механизмом. Его логика была до последнего времени чужда понятиям разрушения. Все, что ты видел в лесу, это реакция самозащиты, на реализацию которой Сеть израсходовала весь неприкосновенный запас боевых компонентов. Вряд ли центральный модуль «Одиночки» мог одновременно с восстановлением боевых машин радикально реконструировать подземные уровни.
— И что там ждать? Открытых дверей и приветственных транспарантов?
Шевцов усмехнулся в первый раз за все восемь часов пребывания в лесу.
— Нет, — ответил он. — Думаю, что там патрулирует с десяток уцелевших после вторжения андроидов.