– Смотри, я жжухов не люблю. Учти, если ты не придешь, тебя принесут, – предупредила девица и отпустила его локоть.
Когда она ушла, красиво «сделав» ручкой, Вася еще несколько секунд остолбенело смотрел ей вслед, а затем элементарно удрал во Дворец. В свой кабинет не пошел, потому что ему ужасно захотелось пить. Вышел из Дворца с противоположной стороны через служебный ход. В лицо ему слегка дохнуло прохладой. Увидев в конце квартала гастроном, направился туда с намерением выпить стакан сока или холодной воды.
Проходя мимо киоска, занял очередь за газводой. Но вода была теплой и невкусной.
– Почему вода без газа? – раздраженно спросил он у продавщицы.
– Слухай, чого ты чипляешься? – от жары она все время хукала и трясла головой. – У тэбэ тошно шо сэстра в солдатах.
– Какая сестра? При чем здесь сестра? У меня нет сестры…
– Воно и выдно.
– Немедленно предъявите книгу жалоб! – потребовал он.
– Сичас, ноги збываю. У мэнэ только кныга благодарностей.
– Ничего, давайте книгу благодарностей.
– Слухай, а може, тоби дать проезной на вси выда транспорта? – промывая стаканы, продавщица умышленно брызнула на него водой.
– Зачем мне ваш проездной? – Вася был взбешен.
– Щоб ты чэсав звидсы побыстрее! Прыстав, ты дывы! Чого ты прысобачывся, як павук! Нэ допыв, так водою нэ допьешься!
Позади начали кричать, чтобы Вася не задерживал очередь, и ему пришлось капитулировать. На работу уже не вернулся. Можно представить, какое заключение на сценарий Валентины Михайловны он бы сейчас написал.
На следующий день Вася Кукушкин ждал Генриетту Степановну в ее кабинете с самого утра, потому что ночью у него родилась идея. Директор была немного задумчива и не сразу обратила на него внимание.
– Ой, Василий Васильевич, здравствуйте! Вы, случайно, не в моем кабинете ночевали?
– Здравствуйте, дорогая Генриетта Степановна! – весело поздоровался он и сразу положил на стол заявление. – Садитесь и немедленно прочитайте.
– Спасибо, – она удивленно заморгала глазами, не понимая, кто из них в этом кабинете хозяин. – Что это?
– Читайте, читайте.
Она мельком прочитала заявление, но сути его так и не поняла.
– Простите, но вы мне лучше объясните популярно, о каком хозрасчете идет речь?
– Я прошу вас, уважаемая, аннулировать мою ставку и установить мне процент от выработки, как на производстве. Я должен быть заинтересован сделать больше и лучше.
– А… а что вы у нас собираетесь производить?
– Как что, Генриетта Степановна, – Кукушкин удивился ее непонятливости. – Я буду производить здоровые и морально устойчивые семьи! А вы мне будете платить за конечный результат.