– Я вам ничем не могу помочь, – с досадой сказал Вася. – Если б ваши драгоценности умели думать…
– По-моему, вы сами не умеете думать! По-моему, ты, Элоночка, умнее, – закряхтел-захихикал гость и поцеловал собачку в мордочку. Она лизнула дедулю в нос, и тот успокоился. – Вот собака и… женщина – други человека. Только их нельзя дразнить и водить без намордника. Будьте здоровы, молодой-одаренный! Если не помру, познакомлю вас с моей Мусю. С тех пор, как она не поднимается без моей помощи с постели, она просто без меня жить не может.
Когда он вышел, Кукушкин задумчиво пожал плечами. Загадочный гость ему показался смешным и подозрительным. Оба визита, Риты и этого Левика с собачкой, были как-то связаны между собой. В этом Вася не сомневался. Не сомневался он и в том, что у него наступит интереснейшая жизнь, о которой ему раньше и не мечталось…
В кабинет влетела Валентина Михайловна и радостно чмокнула его в щеку.
– Василечек, поздравь меня! Директриса отправила два сценария на рецензию, в том числе и мой…
«Значит, не все женские мысли доступны и мне», – подумал Кукушкин и многозначительно мурлыкнул:
– То-то же.
Вася с нетерпением ждал воскресного утреннего звонка. Он уже успел побриться и умыться, когда зазвонил телефон.
– Здравствуйте, вы Кукушкин? – голос был мужской и незнакомый.
– Да, есть такая птица. И, представьте себе, совсем неглупая!
– Я не знаю, какая вы птица, но мне ведено доставить вас в золотую клетку моего шефа.
– А в зоопарк вы меня не собираетесь доставить?
– Машина ждет вас! – сказал неизвестный и умолк.
У Васи вдруг на лбу выступил пот, хотя сегодня у него не было и росинки во рту. «Господи, сколько в человеке воды!» – подумал он в какой-то тревоге, выглянул в окно и увидел у самого подъезда черную «Волгу». «Значит, этот шеф – крупная птица, раз предоставляет мне такую честь!» – подумал Вася, быстро оделся и выбежал из дому.
Всеволод Львович Хитроумов, отец Риты, был подпольным миллионером. Этот человек умел делать деньги из барахла. Правда, в институте пищевой промышленности, где он отмучился пять лет, его учили другому. Он часто благодушно вспоминал, как легко ему удалось попасть в институт и как нелегко было выбраться из него. Но «корочки» все же добыл и благодаря им стал завпроизводством в ресторане. Правда, к «корочкам» ему пришлось кое-что еще добавить.
Основную часть своего подпольного состояния он скопил на перепродаже «барахла». То есть на спекуляции антиквариатом. Кстати, слово «спекуляция» он ужасно не любил и всегда называл свои махинации деловыми операциями.