Однако дальше общих слов гебитскомендант не пошел, он вдруг круто изменил направление разговора:
— Да, Зигфрид, я буду очень признателен, если вы в своем районе нащупаете что-то, хотя бы похожее на то боа. Помните, какое вы зимой мне презентовали? Кстати, моя жена очень благодарна вам за него, приглашает навестить ее, когда счастливый ветер занесет вас в Германию.
Фон Зигелю здесь бы и рассыпаться в благодарностях за столь лестное для него приглашение, заверить, что все силы приложит, ни спать, ни есть не будет, но выполнит это желание жены господина оберста. А он промолчал. И этого оказалось достаточно, оберст заговорил уже иначе:
— Вы слышите меня, гауптман? Что-нибудь похожее…
— Приложу все усилия…
— Избави бог! Все свои усилия по долгу службы вы обязаны сосредоточить на другом… Кстати, вы сдержали свое обещание?
Фон Зигель еще копался в памяти, а гебитскомендант уже дожимал, окончательно загонял его в угол:
— Ведь вы обещали, если не найдутся те два ваших солдата, расстрелять по два заложника из каждой деревни района? Когда снег стает, обещали расстрелять. Как видите, я ничего не забываю, гауптман.
Уже не Зигфрид, а гауптман… И все из-за того, что он не догадался умело использовать паузу в разговоре, которая была ему расчетливо предоставлена!
Интересно, а кто донес этому старому маразматику о том, что он, фон Зигель, дал это обещание и все еще медлит выполнить его? Кто осмелился на такое?
Фон Зигель мысленно перебрал всех своих помощников, всех, кто мог быть заинтересован в его падении. И пришел к выводу, что таким человеком мог оказаться только Свитальский. Этому жизненно необходимо утвердиться, этот понимает, что быстро сгорит, если он, фон Зигель, не изменит к нему своего отношения.
Попробовал купить — очень умно золото подсунул — ничего принципиально во взаимоотношениях не изменил, только на неопределенное время отсрочил свое падение.
Хотя, если быть откровенным, скорее всего — приблизил свой бесславный конец: фон Зигель не настолько идиот, чтобы оберегать жизнь такого опасного для себя свидетеля.
Чувствует, прекрасно знает все это Свитальский! Потому и старается доказать оберсту, что способен быть крайне полезен. Оставаясь именно здесь, именно в этой должности полезен!
Что ж, убрать его очень просто. При помощи неожиданного выстрела из кустов: партизаны, мол, счеты свели. Можно и просигналить гестапо: пытался меня подкупить, я уверен, что в каком-нибудь тайнике он прячет еще большие ценности.
Короче говоря, самыми разными путями к пану Свитальскому можно подтолкнуть смерть. И от него, гауптмана фон Зигеля, зависит, будет ли она мгновенной и легкой или придет как долгожданная избавительница от невероятных мук.