Что-то ужасное должно было заставить людей побросать родовые гнезда. Других дорог, кроме узкоколейки, к «Сорок второму» не вело, и его обитатели жили в постоянном ожидании, что теперь, когда весь лес в округе вырубили и леспромхоз стал нерентабельным, поселок закроют. Лишенные возможности ездить куда-либо на машинах или мотоциклах, они приспособили под свои нужды узкоколейку, соорудив самодельные дрезины, именуемые почему-то «пионерками». На этих «пионерках» по многочисленным и ветвистым усам объезжали окрестные леса, успевая раньше всех собрать грибы и ягоды.
Тут-то и жила хозяйка приглянувшейся мне избы Анастасия
Анастасьевна. Когда нежданно-негаданно я появился у нее на пороге и обмолвился насчет дома, руки у нее опустились, будто я принес горестную весть.
«Неужели откажет?» – подумал я тоскливо, представляя мнительный деревенский характер, избегающий всяких перемен. Однако я ошибался. Крепкая пятидесятилетняя Тася Мазалева мало походила на хрестоматийный образ темной безграмотной старухи, которую обманывает заезжий столичный жулик и покупает за бесценок вековой деревянный дворец. В деревенском доме она не жила лет двадцать, с тех пор как переехала в «Сорок второй», не знала, кому его продать и что с ним делать. С годами изба разрушалась и падала в цене. Огорода не было, и земля вокруг использовалась для покоса. Я был первым покупателем, но, почувствовав, что дом мне понравился, сметливая женщина назвала какую-то сумасшедшую цену плюс я должен был заплатить госпошлину.
Торговаться я не стал. Как раз в ту пору в моей жизни случилось горе: умер отец. Все деньги, что он оставил мне в наследство, я был готов истратить на дом. На «пионерке» с хозяйкой и ее молчаливым, сдержанным сыном мы поехали километров за двадцать в сельсовет. Дрезина везла нас через лес, наступавшие на узкоколейку ветки деревьев и кустов хлестали по лицу. Кое-где рельсы были разобраны, и приходилось слезать и перетаскивать машину на руках. Мы проносились над речками и ручьями, и я жадно смотрел по сторонам, привыкая к новой местности.
В сельсовете, однако, выяснилось, что для покупки необходимо согласие председателя колхоза. Жуликоватый мужичок, спущенный из района в это отсталое хозяйство под названием колхоз «Вперед» и мало походивший на должностное лицо, сперва заупрямился:
– А на кой ляд ты мне тут нужен? Ты ж не станешь в колхозе работать. Ко мне сейчас беженцы с Узбекистана едут. Вот они и купят избу.
Я был в отчаянии, а Анастасия Анастасьевна с сыном – в досаде: где б еще они нашли такого щедрого покупателя? Однако красного председателя переубедили поддатые, но трезво мыслящие трактористы: