Я присела на корзину с дровами, загребла снег, слепила снежок.
– Я никогда никому не говорил таких странных слов. Они никогда не приходили мне в голову.
– Ты хороший мальчик, – сказала я, – из хорошей, интеллигентной семьи. Начитанный. Ты все придумал. Обстоятельства помогли. Во мне нет ничего особенного. И существую я не только здесь. При желании можешь удостовериться.
– Нет.
– Почему?
Он не отвечал.
– Не хочешь разрушать свою фантазию? Ну и ладно. Правду сказать, меня тоже это положение устраивает.
Я швырнула в него снежок.
Мы катались в снегу, барахтались. Устали, запыхались. Потащили корзину к дому.
Сидели на коленях, плечом к плечу, у открытой дверцы печи, смотрели на огонь. Я думала, что скоро растает снег и закончатся наши встречи. Он это тоже понимал. О чем думал, глядя на пламя, не знаю, не спросила.
Марту подходил конец.
К моему счастью, зима не спешила. Я слышала, как в электричках люди жаловались на затянувшиеся холода, как мечтали о тепле, о летней неге. Если со мной заговаривали, я отвечала – да, конечно, скорей бы. Я казалась сама себе Снегурочкой, которая растает и уйдет в небо с дымом весенних, пожирающих прошлогоднюю траву костров.
И все-таки большей частью я оставалась одна, сама с собой, не считая кошки. И правду сказать, одиночество я любила больше. Мои встречи с соседом лишь оттеняли его.
Однажды утром я вновь увидела в почтовом ящике на калитке белый листок. Я бросилась за ключом.
В ящике лежало письмо на мое имя. Отправитель – редакция журнала
“Фантастика и реальность”.
Вот содержание письма:
“Уважаемая Софья Алексеевна, к сожалению, мы не можем принять к публикации Вашу рукопись.
Изложенная в ней история кажется нам слишком противоречивой, маловероятной, извращающей нашу историю. Даже фантастика должна придерживаться правды. Тем не менее мы с удовольствием примем к рассмотрению другие Ваши опыты в этом роде.
Рукопись „1937” Вы можете забрать в редакции с 12 до 17 часов в любой день, кроме субботы, воскресенья и понедельника.
Редактор Иванов Н. М.”.
Видит бог, я никогда не посылала никаких рукописей в “Фантастику и реальность”. Я даже не знала о существовании такого журнала. Больше того, я никогда не писала никаких рукописей. Я вообще не любила фантастику.
– Плохие новости? – спросил сидевший напротив меня мужчина.
Электричку покачивало на стрелках. Я сложила письмо.
– Не переживай, – сказал мужчина.
Из тучи вышло солнце и позолотило его небритую щеку.
– Не буду, – сказала я.
Он улыбнулся:
– Весна скоро.
Редакция находилась в самом центре. Во дворах Никольской улицы. Один двор переходил в другой. Я шла из арки в арку. И точно – пахло весной. Впервые за этот март. В верхних окнах отражалось солнце.