Александр кивнул.
— Теперь о главном. Я не хочу, чтобы моя дочь выходила замуж за нищего. Поэтому — ты получишь два миллиона долларов, которые за каждый прожитый вами год будут увеличиваться вдвое. То есть следующий год: четыре, потом восемь, шестнадцать и так далее. Не считая капиталовложений и помещения денег, которые я сделаю на твое имя. У нее отдельный капитал.
Он взял со стола кожаное портмоне и протянул Александру.
— Здесь твои чековая, сберегательная и все остальные книжки и бумаги.
Было бы глупо сказать: не надо, его никто и не спрашивал, и он произнес:
— Спасибо, сэр.
— Здесь, — мистер, Нилл взял со стола блестящую стопку, — разные кредитные карточки, все они записаны на мои фирмы. Ты можешь тратить на что хочешь и сколько хочешь, они не лимитированы. Для тебя теперь нет лимитов.
Он протянул ему около пятнадцати карт.
— Я хочу, чтобы ты понимал… почему. Юджиния ни в чем не должна знать отказа. Или нуждаться.
— Конечно, сэр. Благодарю вас, сэр.
— Естественно, кроме сигарет и вина.
Они улыбнулись, впервые вместе.
— Она еще ребенок, — и он задумчиво посмотрел перед собой.
— Завтра тебе придется подъехать к нотариусу и подписать некоторые бумаги. Даже в Америке приходится соблюдать кое-какие формальности. — Он усмехнулся. — После чего вы вступите во владение нашим состоянием.
Александр вздохнул. Самое главное состояние он уже имел, правда, не был уверен: насколько владел.
— Так что потерпи всего одну ночь.
— Меня не волнуют деньги, мистер Нилл.
— Меня не волнует, что волнует тебя. Давая деньги, я забочусь о своей дочери, а не о тебе. И никому не говори, что прежде ты был шофером моей дочери. Перед тем как стать ее мужем.
— Почему, разве в этом есть что-нибудь плохое?
— Слишком многие захотят последовать твоему примеру.
— Но у вас одна дочь? Да? Нилла перекосило.
— Аут, — сказал он, тихо, но ясно. Александр вежливо улыбнулся.
— Сэр, у меня нет слов, чтобы поблагодарить вас.
— Благодари мою дочь, Юджинию. Можешь идти. — Он взялся за золотую коробку с сигарами.
Юджиния уже одевалась. Войдя, он спросил:
— Юджиния, разве мы обедаем не дома?
— Дома. Поэтому я и одеваюсь так.
И тут до него дошло: что это первый обед семьи, на который они приглашены. Вдвоем.
— Да, но у меня нет здесь ничего, кроме вчерашнего костюма. Я должен надеть его?
— Дайана уже привезла твой костюм из дома, его гладят. Он будет готов через минуту.
Он посмотрел на нее ошарашенно:
— Ты поразительная девочка. Как ты помнишь все и знаешь?
— Потому что я американка. Кроме того, я знаю своего отца.
— Поэтому ты была вчера немножко грустна.