Бритни подняла на него глаза. В тот последний день на борту корабля он настаивал, что любит ее. Тогда она не в состоянии была принять этого. Пелена боли была слишком плотной.
– Ты веришь, что я люблю тебя? – спросил Девин. Бритни оторвала от него взгляд, отступила в сторону.
Девин тронул ее за руку, обжег ее этим прикосновением. Она остановилась как вкопанная, но не повернулась к нему.
– Я должен знать, веришь ли ты мне, – настаивал он.
– Почему? – закричала она, и ее золотые кудри рассыпались по плечам, когда она обернулась. – Что это меняет?
– Что меняет? Да все, что есть самого главного в мире! – Девин притянул ее к себе, пока между ними не осталось всего нескольких дюймов. Так близко, что пьянящий аромат ее свежевымытых волос дразнил его, пытал желанием прижать ее к себе и держать до тех пор, пока она не признает, что то, что родилось между ними, было для нее таким же магически-истинным, как и для него. – Почему же это ничего не меняет? – заставил он себя спокойно спросить вместо этого. – Почему?
Бритни сглотнула. Сердце бешено колотилось в груди. Как она хотела просто забыть обо всем и броситься в его объятия. Но она не может – и не станет – отказываться от своей мечты. И не будет просить Девина о том, что он сам не готов ей дать.
– Я больше не сержусь из-за миссии, – сказала она, стараясь смотреть на стену за его плечом. – Бобби пообещал, что больше не будет лезть в мои личные дела. Я знаю, это он втянул тебя в это дело, и ты не понимал, что это может причинить мне боль. Так что ты не должен волноваться о моих чувствах. Все в порядке. Все кончено.
Девин нахмурился.
– Я никогда намеренно не сделаю ничего такого, что может причинить тебе боль, Бритни. – Он увидел ее напряженное лицо, отчаянно стараясь понять, что же она думает. – Я никогда не буду пытаться контролировать тебя или указывать, как жить…
– Я знаю, – прервала его Бритни. Ее глаза неожиданно взглянули прямо в его. – Я знаю. И я не должна была сравнивать тебя с Аланом. Он намеренно пытался манипулировать мной ради своего собственного “я”, из чистого эгоизма. – Она покачала головой. – А ты хотел только защитить меня.
– Я не должен был соглашаться на этот бессмысленный план, – сокрушенно заявил Девин. – Если б я мог начать все сначала…
– Мы не можем вернуться назад, – прервала Бритни, боясь того, куда мог их завести этот разговор. Она не хотела представлять себе, каким было бы это путешествие, если бы Девин не оказался на борту по поручению Бобби.
Она закусила нижнюю губу. Она и так зашла уже слишком далеко. То, что она сказала Девину, что больше не сердится из-за их с Бобби договора, было очень опасным. Бритни внезапно почувствовала себя совершенно беззащитной, но облегчение, замеченное ею в глазах Девина, убедило ее, что она поступила правильно. Она не могла позволить ему нести бремя вины без всякой необходимости. Что бы он ни сделал, это было не из эгоизма. Она знала это так же твердо, как и то, что любит его.