Но, сказав ему правду, она оставила себя открытой. И в следующую секунду он поднял руку и погладил пальцами ее щеку. Она почувствовала, что ее защитный вал начал трескаться и осыпаться.
– Не думаю, что нам есть что еще сказать друг другу, – слабо предположила Бритни.
Девин опустил руку, но настойчивость его взгляда продолжала щекотать ее нервы, заставляя трепетать все тело.
– Ты все еще не ответила на мой вопрос, – мягко заметил он.
– Какой вопрос? – спросила она автоматически, а потом вспомнила, какой именно. Пытаясь выиграть время, Бритни повернулась и сделала несколько шагов к скользящей стеклянной двери, ведущей в маленькое патио. Оранжевые и красные лучи – последняя вспышка закатного солнца – били сквозь высокие сосны на заднем дворе.
Она скорее почувствовала, чем услышала, как Девин приблизился к ней. Она ощутила его дыхание на своей щеке прежде, чем он произнес:
– Я люблю тебя.
И такая нежность прозвучала в этих трех коротких словах, что ее раковина треснула. Больше невозможно было ничего отрицать.
– Я знаю, – прошептала она, не оборачиваясь к нему.
Эмоции взорвались внутри Девина. Он жаждал притянуть Бритни к себе. Он едва мог терпеть, чтобы не дотронуться до нее, не скользнуть ладонями по ее теплой спине и не обхватить ими ее тонкую талию.
Он хотел спросить, любит ли она его. Но не мог. Пока нет. Нет, до тех пор, пока не скажет ей всего.
Наконец Бритни повернулась к нему лицом. Ее ясные синие глаза в закатном свете были серьезны. Желудок его на мгновение сжался, когда Девин вдруг осознал, чем он готов рискнуть. Потом нервы расслабились, и он погрузился в сладость, струящуюся из синих глубин.
– Есть еще кое-что, что я должен сказать тебе, – прервал он наконец молчание. – Я не был предельно честным, когда сказал, что мой приход не имеет никакого отношения к видеосервису, – признал он.
– О? – Совершенно ошеломленная, Бритни не знала, что сказать.
Девин настойчиво продолжал двигаться вперед.
– Я испугался, что ты снова начала искать мужа, – сказал он.
Бритни напряглась. Она отвернулась и стала смотреть на погружающуюся в темноту лужайку. Яркие краски почти растворились в наступающей темноте.
– Правда? – Только это и смогла она выговорить. Но следующие слова Девина изумили ее еще больше.
– И это заставило меня подумать, что бы я сказал, если бы делал такую видеозапись, – мягко сказал Девин, тепло и нежно дыша рядом с ее ухом.
Сердце Бритни, казалось, остановилось.
– Что бы ты сказал? – спросила она, желая – и не желая – услышать ответ.
– Я бы начал так, – медленно говорил Девин низким хрипловатым голосом. Он нежно прикоснулся к ее затылку, зарылся пальцами в ее волосы, мягко, словно шепотом, коснулся ее кожи. – Я бы сказал, что хочу встретить кого-нибудь – кого-нибудь, похожего на тебя, с волосами как жидкое золото, мерцающее на солнце. – Девин раздвинул ее волосы, обнажив стройную шею навстречу вечерней прохладе. – Кого-нибудь с синими искрами глаз, с сердцем, таким нежным, таким щедрым, что оно может пробиться даже сквозь мои заградительные стены, – продолжал он, скользя пальцами к ее плечам. – Кого-нибудь, кто заинтересован в долговременных… – он поцеловал Бритни в шею, – преданных… – его губы оторвались от ее кожи, и, мягко дотронувшись до ее плеча, он заставил ее повернуться к нему, – отношениях, – закончил Девин, глядя прямо ей в глаза.