— Верно. — Кивнул Иван Андреевич, неожиданно улыбнувшись.
* * *
Красот подледных городов Эригона они не увидели, — путь от офиса «Эрголайна» до стартовых площадок внешнего космодрома вел по наклонному тоннелю, проложенному в стороне от туристических маршрутов, но спутников Герды, похоже, вовсе не интересовали традиционные достопримечательности.
За время пути они едва ли перекинулись парой слов, и только после того, как багаж археологов перекочевал в грузовой отсек флайбота с эмблемой нефтедобывающей компании на борту, Герда, заняв место пилота, предупредила:
— Пристегнитесь к креслам и не вздумайте вставать во время полета.
Ее пассажиры вели себя сдержанно. Излишнего любопытства или назойливости не проявляли, между собой тоже почти не общались, советам и распоряжениям следовали буквально. Такая дисциплинированность говорила Герде о многом. По крайней мере, она убедилась: оба археолога действительно понимают, что перелет за тысячу километров над ледниками планеты, — вовсе не увеселительная прогулка.
Подняв флайбот в воздух, Клейн некоторое время была занята. Контролировать действия автоматики вошло в разряд бессознательных привычек, — техника на Эригоне отказывала часто, не смотря на то обстоятельство, что заводы-изготовители адаптировали продаваемые модели под местный климат и гравитацию, но уникальной специфики сложения «негативных факторов» все равно никто до конца учесть не мог. Сильные порывистые ветра при полуторной гравитации (относительно Земного Эталона) и пятидесятиградусном морозе зачастую выводили из строя самые надежные механизмы.
В пассажирском отсеке флайбота сразу после старта воцарилась ватная тишина, на информационно-обзорных экранах видимости почти никакой, — снаружи бесновалась снежная буря, и лишь изредка в поле зрения внешних видеодатчиков попадали смутно очерченные контуры ледовых пиков.
Примерно через четверть часа, когда флайбот поднялся выше слоя облачности, Клейн включила автопилот, и развернула кресло, посмотрев на пассажиров.
Трегалин дремал, Кирсанов неотрывно смотрел на экраны, куда транслировалось изображение облачных замков, освещенных ярким, но не греющим полуденным солнцем.
— Как самочувствие? — спросила Герда.
Иван Андреевич оторвал взгляд от экранов. Его сухощавое лицо, покрытое бронзовым космическим загаром, не отражало ни восторга, ни подавленности — двух чувств, которые попеременно овладевали большинством попавших на Эригон туристов.
— Спасибо, все в порядке. Мы запаслись локальными компенсаторами тяготения, так что — особых неудобств лично я не испытываю.