Капеллан приступил к венчанию. Он был стариком и знал службу наизусть, так что почти не заглядывал в требник. Произносил он слова обряда с благоговением, и Сефайна не понимала, как он может сочетать как будто бы истинное благочестие с тем, что соединяет двух людей узами, которые обрекут их на жизнь, полную горечи и разочарований.
Словно марионетка, лишенная воли, Сефайна услышала, как повторяет за капелланом слова священного обета. На ее палец было надето кольцо.
Она вдруг обнаружила, что это не обручальное кольцо, но перстень с печаткой. Видимо, герцог снял его с мизинца, но все равно оно оказалось слишком велико, и ей пришлось согнуть палец, чтобы оно не соскользнуло.
И тут капеллан призвал на их брак благословение Божье.
Как, как может служитель Божий произносить благословение при таких обстоятельствах?!
Герцог поднялся с колен, Сефайна тоже встала и посмотрела на мачеху. Выражение в глазах Изабель и улыбка на алых губах свидетельствовали, что она упивается своей победой.
Казалось, она вот-вот злорадно рассмеется в лицо своим жертвам.
Капеллан все еще стоял коленопреклоненный перед престолом, но к удивлению Сефайны герцог взял ее под руку и повел по проходу в коридор. Его пальцы больно сжимали ее локоть, и он шел так быстро, что ей казалось, будто он насильно тащит ее вон из часовни.
В коридоре он остановился, видимо, ожидая ее мачеху.
Изабель не торопилась и шла с нарочитой грацией, что делало ее похожей на актрису, двигающуюся по сцене. Алые перья на шляпе колыхались в сиянии свечей и солнечного света, проникавшего сквозь витражи, и Сефайне почудилось, будто она видит огни ада.
Нет, ее мачеха не орудие дьявола, а его прилежная ученица!
Остановившись перед герцогом, графиня произнесла нежнейшим голосом:
– Поздравляю, милый Криспин, и от души желаю вам с Сефайной самого безоблачного счастья!
– Покиньте мой дом, – перебил он. – Уезжайте, и, надеюсь, больше я вас никогда не увижу!
Его голос был полон гнева, но также достоинства и сдержанности, которые удивили Сефайну.
– Если вы говорите серьезно, – заметила Изабель, – то выбрали очень глупую позицию, которая, как вам следовало бы понимать, обернется против вас.
– Это меня не трогает, – ответил герцог. – Я хочу только одного: избавиться от вас!
– Вам придется убедиться, что ваше желание невыполнимо, – улыбнулась Изабель. – Вы ведь не забыли, что Альберт будет считать, что вы женились на его дочери, безумно в нее влюбившись?
Еще раз ему улыбнувшись, она продолжала:
– С моей помощью эта романтичная история будет повторяться во всех лондонских гостиных. Иначе, как вы понимаете, из-за подобной неприличной спешки о Сефайне пойдут самые неприятные сплетни.