Гентри продолжал сидеть, а среди клочковатого тумана по самому краю болота двигались какие-то смутные тени.
Фрамер вздрогнул, уловив это движение, и поднял глаза.
Вдоль обугленного борта «Новы», вытянувшись длинной цепочкой, шла группа низкорослых мутантов, разительно похожих на Ваби. Док не успел ни испугаться, ни вскрикнуть, как они, словно призраки, скрылись за эфемерной завесой тумана.
Жизнь возвращалась на Везелвул.
Фрамер сидел, открыв от изумления рот, а в небесах медленно нарастал гудящий, вибрирующий звук…
Когда грузовой шаттл приземлился около разбитой «Новы», Гентри не шелохнулся.
Открылся люк, оттуда выскочил трап, и в проеме показалась чья-то до боли знакомая фигура.
И только спустя несколько секунд, узнав Сашу Эйзиз, Гентри вдруг закричал, хрипло и радостно, а навстречу ей, выскочив из-под земли, уже несся Черч, захлебываясь радостным, заливистым лаем.
* * *
Цепь дальнейших событий слилась для Николая в один нескончаемый провал беспамятства, освещенный редкими проблесками оставшихся в сознании моментов.
Он помнил, как помогал Рориху связывать за спиной руки лежавших на полу рубки офицеров…
Потом его куда-то вели по гулкому, слишком ярко освещенному коридору…
Носилки с телом Саши покачивались на уровне пояса рядом с ним, но кто их нес, Николай совершенно не помнил.
Затем был ослепительный свет и нестерпимая белизна стен медицинских отсеков, и еще струи какого-то остро и неприятно пахнущего раствора, что омывали его искалеченную кожу.
Дальше наступил краткий миг блаженного небытия, наполненного таким покоем, что само возвращение в мир явилось для него своеобразной травмой…
Холодно…
Николаю тут же припомнилось его страшное пробуждение в криогенном зале колониальной тюрьмы, и он резко открыл глаза.
Он лежал на жестком пластиковом дне точно такого криогенного саркофага, чьи борта поднимались, словно отвесные стены, полностью перекрывая обзор, и лишь вверху на фоне белого ячеистого потолка маячил поднятый на двух телескопических штангах прозрачный колпак открывшейся камеры.
Внезапно в поле его зрения промелькнула смутная тень, и над краем саркофага появилась ухмыляющаяся физиономия Ваби.
Николай вздрогнул от неожиданности, но, узнав карлика, почувствовал ни с чем не сравнимое облегчение.
За силуэтом Ваби возникла еще одна фигура, и фон Риттер, присмотревшись, к своему изумлению, узнал в человеке, облаченном в белый халат, не кого иного, как доктора Гентри Фрамера!
— Док! — хрипло позвал он, и Фрамер повернулся, широко и виновато улыбаясь.
— Очнулись, Николай? — смущенно задал он абсолютно риторический в данной ситуации вопрос.