— Понятия не имею… — хрипло выдавил сержант. — Мы только заступили в караул на дальней Зоне, когда погасло солнце… — Очевидно, что посетившее его воспоминание оказалось очень ярким и впечатляющим, потому что на бледных щеках Сергея выступили пунцовые пятна. Он попытался пошевелиться, но это ничтожное усилие лишь вырвало из его горла хриплый стон да на наспех сделанной повязке проступили влажные пятна крови.
На этот раз Грегор обернулся.
— Доктор, мать твою, у нас раненый! Хватит давиться слезами!..
Странно, но его гневный окрик никак не подействовал на съежившегося в углу человека.
— Я доктор, но только химических наук… — раздался глухой голос из-под закрывавших лицо Гентри ладоней. — Консультант, понимаете? Меня запихнули сюда… Я не хотел лететь на этот чертов Везелвул…
— Так ты не врач?
— Нет!.. Я понятия не имею о медицине! Оставьте меня в покое, прошу вас!
— Знаешь что, док, — Грегор на мгновение оторвался от своего занятия и повернулся вместе с креслом. — Мы теперь в одной упряжке, и не имеет значения, хотел ты лететь сюда или нет. Если не будем помогать друг другу, то подохнем, понимаешь?
Гентри оторвал ладони от опухшего лица.
— Мы все равно умрем, — тихо, но очень убежденно произнес он. — И не имеет значения, случится это сейчас или несколькими днями позже. Все, кто попал на Везелвул, обречены…
— Ты что несешь? — Грегор резко обернулся. Его уже начал доставать замогильный тон доктора.
— Я знаю, что говорю… — глухо повторил Фрамер, отняв ладони от покрасневшего лица. — И он тоже знал… — Доктор кивнул в сторону трупа, прикрытого листом пластиковой облицовки.
Очевидно, эти слова сильно подействовали на воображение техника. Он смертельно побледнел.
— Так-так… — Он старался скрыть свое волнение, но не смог этого сделать, отчего голос Грегора заметно дрогнул. — Значит, вы в курсе, док? Кто он такой и почему валяется в резервном отсеке контроля термоядерного синтеза с дыркой в голове? — требовательно спросил он.
— Ничего мне не известно, — раздраженно отмахнулся от него Гентри. — Просто я знал этого человека…
— Ты думаешь, он погасил солнце?! — не унимался Грегор.
Не дождавшись немедленного ответа, техник отвернул край пластикового листа и взглянул на обезображенную голову трупа.
— «Генезис»… — это слово сорвалась с губ доктора, словно редко произносимое вслух проклятие. Он не отвечал на вопрос Грегора, а просто разговаривал сам с собой. Очевидно, что Фрамер уже дошел до той степени морального и физического изнеможения, когда реальность начинает отодвигаться, уступая место полубредовым видениям.