А на следующее утро приехал сам Джамалудин.
К этому времени уже было известно, что парни купили донную мину у Мурада, а Мурад, в свою очередь, был не владельцем, а посредником. Мину ему продал Косой Максуд.
Этого Максуда Джамалудин знал давно, еще с девяносто шестого года. Они вместе шкодили в Москве, и когда Максуда объявили в федеральный розыск, Джамалудин сам посоветовал ему убираться в Чечню. Максуд убрался, а через два года Джамалудин встретил его на каком-то выкупе: Максуд толковал Коран и просил двести штук за пленника.
– Тебе ли толковать Коран! – возмутился Джамалудин, – ты сюда сбежал от статьи, а туда же!
Уже после взрыва в роддоме Джамалудин снял с Максуда розыск. Ему был нужен осведомитель среди боевиков, и Максуд отработал свои деньги. По некоторым признакам Джамалудин догадывался, что Максуд подрабатывает на ФСБ, а заодно и киллером по найму. Так было всегда: уж если человек был гнилой, то он был гнилой везде.
Поехали домой к Максуду, но Максуд исчез сразу после Белой Речки, понимая, что этого ему не простят никогда. Родных его было брать в заложники бесполезно, было понятно, что Максуд такой человек, что сам зарежет и сына, и мать, – не то что поменяется с ними смертью. Отец честно рассказал все, что мог. По результатам его рассказов навестили гараж на окраине Торби-калы, и нашли там еще одну мину, чистенькую, готовенькую, 87-го года выпуска.
Неожиданно получалось, что мина действительно приехала из Торби-калы. Однако Максуд пропал, а может, его уже и убили. Сама же личность Максуда нисколько не указывала на заказчика: им мог быть и Булавди, и ФСБ, и вообще кто угодно. Максуд был как общественная заправка: были бы деньги, заправим и ваш «запорожец», и их «мерседес».
Мурада пытали так, что крики его были слышны на другом конце села, но в конце концов Джамалудин отпустил всех пятерых: и Мурада, и ребят из Андаха. Никто не знал, почему он их отпустил, но Джамалудин в эти дни был вообще не в себе. Он ничего не ел и не пил, и все время, которое он не допрашивал людей, он проводил ничком на могиле Заура.
На третий день, когда он лежал у могилы и читал Коран трем воробьям, которые клевали рядом крошки, к нему пришел его брат Магомед-Расул и попросил назначить его главой Navalis Avaria.
– Нет, – ответил Джамалудин.
Тогда Магомед-Расул напомнил, что он теперь старший в семье, и что Джамалудин обязан его слушаться.
– Старшим в семье всегда будет Заур, – ответил Джамалудин.
Тогда Магомед-Расул напомнил Джамалу, что, согласно договору между Navalis и республикой, Кирилла Водрова нельзя уволить с должности управляющего компанией без права пересмотра условий финансирования, и что мины, подобные той, которой взорвали Заура, выпускались заводом, который попал в руки Кирилла.