Он картинно вздохнул. А девушка уже расцвела, вдохновленная этим нехитрым комплиментом. Когда же Игорь сунул ей шоколадку, купленную Антошке, это совсем подкосило медсестричку. Теперь она уже смотрела на Игоря, словно на героя романа, лежащего перед ней на столе.
А Игорь, продолжая мило улыбаться, спросил:
— К вам сегодня мальчика положили, он ранен в плечо. В какой он палате? В двенадцатой?
— Я посмотрю, — девушка взяла журнал. — Сегодня троих приняли. Так, перелом.., сотрясение.. , а, вот, огнестрельное ранение, двенадцать лет, Климченко. Это ваш?
— Климченко? — сперва удивился Игорь, но сразу вспомнил, что мальчик был записан на его фамилию. — А, ну да, мой. К нему можно пройти?
— Вообще-то он еще спит, — замялась девушка.
— Я только взгляну на него, — упрашивал Игорь.
— Ну ладно, пойдемте, — поднялась медсестричка.
Они прошли почти в самый конец коридора. Девушка осторожно приоткрыла дверь.
— Вот он, ваш герой, — вполголоса сказала она.
— Да он и не спит уже!
Игорь прошел вслед за ней. Он посмотрел на мальчика и понял, что означает выражение «защемило сердце» Его сердце действительно заныло, едва он увидел своего Антошку, бледного, с какой-то слабой улыбкой на бесцветных губках. Лоб мальчика блестел от пота. А на белом забинтованном плече проступало небольшое красное пятно (рана продолжала сочиться). Тем не менее, мальчишка старался держаться молодцом. Здоровой рукой он поманил к себе Игоря и усадил на табуретку возле кровати.
— Только недолго, он еще слабый, — предупредила медсестра и вышла.
Игорь мельком оглядел палату. Она была тесноватой — шесть кроватей, поставлены почти впритык, совсем небольшие тумбочки. Слабое освещение мешало разглядеть других детей, но его интересовал только Антон.
— Антоша, ну, как ты? Держишься? Очень больно? — наклонился к мальчику Игорь.
— Немножко, — еле слышно ответил Антон. — Дышать трудно, тянет как-то. И голова кружится.
— Это от наркоза, наверное... Ты на меня очень сердишься?
— За что? — удивился мальчик.
— Ну, я же в тебя стрелял...
— Ты? — мальчик распахнул глаза, помолчал и добавил задумчиво. — Не помню... А зачем?
— Я думал, это чужой кто подходит — отвел взгляд Игорь. — Ты меня прости, а?..
— Ты же не нарочно?
— Ну конечно. Я не хотел!
— Ладно, забыли... — улыбнулся Антон и взял Игоря за руку. Его ладошка была горячей и влажной.
— Антоша, я сейчас должен уйти уже, тебе отдыхать надо. Вот, я принес кое-что, потом посмотришь. Только вот еще что... Сейчас к тебе из милиции должны подойти.
Антон слегка напрягся.
— Так ты скажи, что ничего не помнишь. Такое бывает после операции. Не надо милицию впутывать во все это. Хорошо?