Он поднял ее лицо за подбородок, так чтобы она снова посмотрела ему в глаза, но она уже овладела собой. Он опустил руку.
– Я заплачу, сколько ты скажешь. Любую цену.
– Мистер Слейтон, я не продаюсь.
– Тогда зачем ты вышла на улицу?
– Я… Мне надо кое-кого найти.
– Я могу помочь?
– Нет, не думаю. Мне надо идти.
– Еще рано. Когда ты покончишь со своими делами, может, встретимся в салуне «Голубая птица»? Я все еще готов заплатить любую цену.
– Я же сказала, я…
– Послушай. Я не знаю, почему ты кем-то там прикидываешься. Ты, видно, зарабатываешь бешеные деньги, но я готов добавить свои к тем, что у тебя уже есть. В любое время, в любом месте, пока я в Топике.
Рейвен сдалась. Будет лучше, если она ему подыграет, только бы он отстал. Еще ни один мужчина не был так настойчив, и это обескураживало.
– Ладно, ковбой, я…
– Слейт. Тебе следует называть по имени человека, которого ты скоро узнаешь по-настоящему.
– Слейт. Мне надо закончить одно дело, но если ты настаиваешь, я постараюсь попозже прийти в «Голубую птицу». – На самом деле она не имела ни малейшего желания встречаться с ним где бы то ни было.
– Ты не просто постарайся, а приходи. Между прочим, как тебя зовут?
– Рейвен.
– Здорово. Мне нравится. – Он наклонился, так что его губы почти коснулись ее рта, и она почувствовала его дыхание. – Просто для того, чтобы быть уверенным, что мы встретимся, Рейвен, – сказал он и крепко ее поцеловал.
Горячее желание вдруг окатило ее. По тому как напряглось его тело, она поняла, что он почувствовал то же самое. Он поднял голову, и она увидела, что его глаза стали ярко-синими. Окинув ее долгим пристальным взглядом, он снова коснулся ее губ.
Не успела она опомниться, как он, бросив на ходу: «Голубая птица», – быстро скрылся в темноте улицы.
Глядя ему вслед, Рейвен потрогала губы. Что на нее нашло? – удивилась она. Он же просто ковбой, который хотел того же, что и другие мужчины. И все же? Она тряхнула головой. У нее есть дела поважнее, чем думать о чрезмерно… нет, как сказали бы на Западе, «слишком высоком» техасском ковбое.
Заставив себя думать о деле, она поспешила к ближайшему месту, где могла бы обменять свое серебро на нужную ей информацию. Веселье в богато украшенном салуне было в полном разгаре. За длинной стойкой бара тускло мерцало огромное зеркало, с высокого потолка свешивались стеклянные люстры, стены были обклеены обоями в красных тонах. Почти все пространство было уставлено круглыми столами для игры в карты, покрытыми зеленым сукном, но в глубине зала оставалась небольшая площадка для танцев. Дребезжащий металлический звук пианино смешивался с выкриками игроков, звоном стаканов и громким смехом.