Он спускался все ниже и ниже, пока не раздвинул ее бедра. И, когда он достиг своей цели, горячая волна затопила ее, и она вскрикнула:
– Да, Алан! Да, пожалуйста! – И Дейдри протяжно застонала. Она задергалась в его руках, конвульсивно пытаясь соединиться с ним. Теперь ее глаза были закрыты, она постанывала и улыбалась чему-то.
Просто принять его ласки теперь было для нее мало, она хотела разделить их. Она оттолкнула его руку, чтобы самой расстегнуть рубашку на его груди. Затем ее руки добрались до его пояса, помогли освободиться от брюк. Дейдри кричала от вожделения, лаская его тело. Она обняла его, притянула к себе плотнее и, изогнувшись, приняла его в себя. Она целовала его шею и мускулистые плечи. В порыве страсти она укусила его так, что он даже вскрикнул от боли. Она не ощущала времени, ей хотелось новых и новых ласк, бесконечного наслаждения близостью.
Когда Дейдри начала реагировать на его ласки, когда она в истоме закрыла глаза, Алана наполнило чувство торжества. Он победил. Вначале он хотел уйти, бросив ее жаждущей любви, распаленной желанием, чтобы она испытала горькое унижение. Но все рухнуло, когда она сама стала ласкать его. Легкие пальцы Дейдри, скользя по его телу, разожгли его страсть. Было слишком поздно уходить. Разочарование, гнев, опустошение – все было забыто. Все в мире заслонила Дейдри. Только Дейдри! Алан понял, что они оба побеждены. Победителей в этой схватке не будет.
И эта близость, затеянная из желания отомстить, превратилась в самое острое чувственное переживание в его жизни. Теперь Алан уже не помнил о своих обидах, он хотел одного – доставить ей наслаждение, повести ее за собой по длинной дороге любви. И он знал, что путешествовать по этой дороге отныне он может только с ней… только с Дейдри.
Алан видел, что Дейдри наслаждается так же сильно, как и он сам. Он лег рядом с ней, улыбаясь счастливой удовлетворенной улыбкой. Через некоторое время он повернулся к Дейдри. Она смотрела на него и улыбалась загадочно, точно Мона Лиза. Он знал, что ему все равно надо задать ей несколько вопросов, чтобы все встало на свои места, и они поняли друг друга.
– Дейдри?
Она медленно открыла глаза и посмотрела на него. Ее гнев тоже давно стих.
– Мы не можем завершить все только так. Ты должна позволить мне…
Внезапно его речь прервала трель дверного звонка. Дейдри вскочила, на ходу натягивая халат, и побежала открывать. Через несколько минут Алан услышал возбужденный голос Стейси.
– Привет, дорогуша! Я примчалась к тебе: уж очень мне хотелось поскорее узнать, как все произошло. Ну, скорей расскажи, какая у него была рожа, когда ты ему рассказала правду. Так ему и надо; неповадно будет обманывать бедных женщин! Мы с тобой здорово это придумали! Ну, давай, рассказывай!