— И особенно одна персона?
— На что вы намекаете?
— Предполагаю, и ничего больше, — снова отмахнулся своей ухоженной ручкой мистер Паркер Пайн. — Ну так что же, одна из них имеет-таки место? Миссис Растингтон, скажем?
— Почему сразу она? — осведомился Левеллин, густо краснея.
— Ну, дорогой мой… Совершенно очевидно, что чье-то мнение вас особенно волнует, и, скорее всего, это мнение женщины. Какие же дамы имеются у нас в наличии? Маленькая американка? Леди Мэрроуэй? В глазах последней вы, скорее всего, только выиграли бы, сумей провернуть такое дельце. Я немного знаю ее. Значит, остается миссис Растингтон…
Левеллин не без усилия выговорил:
— Она… у нее… очень печальный опыт. Ее муж был законченным негодяем. Это отбило у нее желание доверять кому бы то ни было. Она… если она думает…
Эван Левеллин запнулся, не зная, как объяснить.
— Понятно, — спас его мистер Паркер Пайн. — Я вижу, дело действительно серьезное. В этом следует разобраться. Эван Левеллин коротко рассмеялся.
— Легко сказать.
— И совсем нетрудно сделать, — добавил мистер Паркер Пайн.
— Вы думаете?
— О да. Вопрос поставлен на редкость четко. Большинство возможностей исключено заранее. Следовательно, и ответ должен быть крайне прост. Собственно говоря, передо мной уже брезжит…
Левеллин недоверчиво уставился на него. Мистер Паркер Пайн пододвинул к нему стопку бумаги и карандаш.
— Будьте добры коротко описать вашу компанию.
— Разве я не сделал это раньше?
— Я имею в виду внешность: цвет волос и так далее.
— Но, мистер Паркер Пайн, это-то здесь при чем?
— Еще как при чем, юноша, еще как! Классификация и все прочее…
Все еще с недоверием Эван описал внешность каждого из участников злополучного обеда.
Мистер Паркер Пайн изучил листок, сделал на нем пару пометок и отложил в сторону.
— Отлично, — подытожил он. — А кстати, вы говорили, разбился какой-то бокал?
Эван снова недоуменно воззрился на детектива.
— Ну да, его смахнули со стола, а потом еще и наступили.
— Скверная штука, эти стеклянные осколки, — заметил мистер Паркер Пайн. А чей это был бокал?
— Кажется, девочки. Евы то есть.
— Ага. А кто сидел рядом?
— С одной стороны Штейн, с другой — сэр Джордж Мэрроуэй.
— А вы не видели, кто из них смахнул бокал на пол?
— Боюсь, что нет. А это важно?
— Да нет, не очень. Может, это и ни при чем. Что ж, — добавил он, поднимаясь, — всего вам доброго, мистер Левеллин. Загляните ко мне денька через три. Думаю, к тому времени дело окончательно прояснится.
— Вы шутите, мистер Паркер Пайн?
— Мой дорогой друг, в профессиональных вопросах я не шучу никогда. Это вызвало бы недоверие клиентов. Так, значит, в пятницу. Скажем, в одиннадцать тридцать? Вот и договорились.