– Что вы хотите этим сказать? – спросил герцог.
– Я не обязана давать вам объяснения, – заявила Клеона. – Вы ведь тоже ничего мне не объясняете.
Герцог тяжело вздохнул, словно она вывела его из себя.
– Делайте то, что вам говорят, – настойчиво потребовал он. – Не зачем вам впутываться в это дело.
– Какое дело? – спросила Клеона.
– Проклятье! – воскликнул герцог. – Не задавайте вопросов!
Он повернулся к Клеоне с явным намерением сказать что-то резкое, но замер и просто смотрел на нее.
Свет фонаря освещал лицо девушки и огненными бликами вспыхивал в ее волосах. На мгновение он замолчал, а потом внезапно с его губ полились слова; он говорил резким, напряженным голосом, словно с трудом сдерживал ярость:
– Черт возьми! Делайте, что вам говорят, и отправляйтесь назад в Англию. Слышите? Придумайте, что хотите, но езжайте назад как можно быстрее!
Услышав его гневный голос, Клеона возмутилась.
– Не собираюсь делать ничего подобного, – объявила она. – Как вы смеете говорить со мной таким тоном! Как смеете ругаться при мне! Я не только отказываюсь подчиниться, но и пробуду в Париже как можно дольше хотя бы ради того, чтобы проучить вас!
Герцог сердито уставился на нее. Внезапно корабль качнуло, и они налетели друг на друга. Он схватил Клеону, чтобы удержать от падения, и на мгновение она очутилась в его объятиях; маленькие ладошки уперлись ему в грудь. Он поглядел на нее сверху вниз.
– Назойливая, любопытная дурочка, – сердито сказал он и поцеловал ее.
Прибытие в Кале, несомненно, произвело на герцогиню приятное впечатление. Несколько раз она ворчливо говорила Клеоне об опасности, которая наверняка подстерегает их на пристани при встрече с мерзким французским сбродом. Однако несмотря на свой оборванный вид, французы с явным восторгом приветствовали английских миледи и милордов. Они с готовностью помогли спустить трап и перенести на берег вещи. Pour boire[64] были приняты с благодарностью и едва ли не с преувеличенным почтением.
Нанятая графом карета по дороге в Париж проезжала небольшие города и деревушки, и повсюду Клеона видела дружелюбные лица, чистые улицы и опрятных людей.
Ее очаровали женщины в красных камлотовых блузах, красивых передниках, отделанных кружевом, и чепцах с длинными свисающими лентами. Они ходили в деревянных сабо с алыми кисточками, беспрестанно стучавших по булыжной мостовой. На рыночных прилавках рядом с деревенским сыром и длинными хрустящими батонами Клеона разглядела ярко раскрашенные яйца, приведшие ее в такой же восторг, как и обступавшие их дети.