Позывным Вергельда, по которым он выходил в эфир во время боестолкновений в Дарфуре, был Доктор Геббельс: так его прозвали за его маленький рост. Он всего на пару сантиметров был выше Пауля Йозефа Геббельса, рейхсляйтера НСДАП по вопросам пропаганды, которого за глаза пренебрежительно называли «маленьким мышиным доктором». И сам Вергельд нашел много общего с «кровавым романтиком нацизма». Он презирал людей, ему не дано было стать героем. И если бы он надумал жениться, то, как и «мышиный доктор», признался бы, что жене сможет дать все, кроме верности. По крайней мере, в этом вопросе он был честен.
Одно время он увлекся нацистскими аббревиатурами. Вряд ли запомнил десяток. Однако этот «второй язык Третьей империи» пролил свет на происхождение сокращений в целом. Поначалу это была игра-пародия, как зацепка для памяти, узелок на платке, и уже потом — как средство самозащиты, как сигнал тревоги к самому себе. И почти все обозначения несли в себе налет учености, который время от времени встречался в рейхе. Там были модны звучные иностранные слова. И правда, «гарант» звучало солиднее, чем поручитель, а «диффамировать» — импозантнее, чем «опорочить». На тех, кто не понимал смысла этих слов, они действовали в первую очередь.
Его жизнь — частые многочасовые перелеты, длительные переезды — из одного африканского города в другой. Сникнуть ему не давала работа, охота и… книги о нацизме, Третьем рейхе. Однажды уроженец Таллина прочел и навсегда запомнил фразу-приказ «самому себе»: «Наблюдай, изучай, запоминай, что происходит, — завтра все изменится, завтра все представится тебе в другом свете; зафиксируй, как ты это сейчас видишь, как на тебя это действует». И этот призыв, который Вергельд расшифровал как «стать выше ситуации, сохранять внутреннюю свободу», стал его девизом.
Собственно, аббревиатуры он воспринимал как свои фамилии, клички. Аббревиатуры в огромных количествах присутствовали в его «полевых» блокнотах. Там черным по белому значились малолетние жертвы. Ни полных имен, ни фамилий. «Отправил „Д“ „Б.М“ и „А.Ш“ — 12 и 14 лет соответственно». Порой из записей можно было узнать группу крови, даже краткую историю болезней. Что поделать, изредка сетовал он, не всегда удавалось достать здорового на сто процентов ребенка. Ведь материал он брал в Африке. Вот если бы речь шла о Японии с ее долгожителями и бережным отношением к здоровью.
Сегодня Вергельд встал позже обычного. Раскалывалась голова после вчерашних возлияний. На тумбочке стояла початая бутылка виски, на полу валялась пустая. Итого, посчитал он, вчера было выпито восемьсот граммов. «Надо завязывать». С этими словами он взял бутылку в руки, зубами вытащил пробку и сделал приличный глоток. И ощутил в горле сильное жжение. «Будто горловой триппер подхватил», — сравнил он.