С тех прошло не пять, а двадцать пять дней, казалось Николаеву. На утро шестого, вооружившись ветками колючего кустарника, похожего на чилигу, заметали следы. Дошли до скита, где над Живновым был совершен жуткий ритуал…
Такие меры предосторожности были необходимы. По меньшей мере раз в два дня боевики Вергельда совершали глубинные рейды на своих «пустынных скутерах». В их действиях опытный Нико не смог отметить закономерности. Иногда они проносились по дороге, и только перекресток рассекал их на две группы. Иногда они съезжали с дороги и петляли, как зайцы, по бездорожью. Однажды здорово напрягли Нико и Каталу: до подъема на плато они не доехали каких-то сто метров. Адвокат, вооруженный биноклем, отчетливо разглядел колоритную фигуру Гвидона за рулем головного джипа.
«Чего?!»
«Ничего!»
Нико имел все основания лаять на подчиненного, а тот не имел права даже поскуливать в ответ — так считал Нико. С другой стороны, благодаря изворотливости ума Каталы Живнова удалось «внедрить в среду, приближенную к Вергельду», чего на протяжении многих лет не удавалось ни Интерполу, ни спецслужбам ряда стран. Внедрение прошло на ура — так сказал вдохновитель, генератор и еще черт знает кто этой идеи. И подтверждение тому — пустой шкалик из-под противоядия. Будто Живнова оставили в склепе как минимум похмелиться.
— Ничего!.. Вставай. Хорош дрыхнуть! Паша звонит.
— А может, Павел? — съязвил Катала. — В такой ранний час даже самые отмороженные палачи дают сделать последний звонок. А потом фьють! — Он провел пальцем по горлу и указал им в предрассветное небо.
— Не гавкай! — с новой силой вспылил Николаев. — Не мои, а твои идиотские мозги родили идею внедрения — так громко ты это называешь. А если бы Жевун откинул копыта от тетродотоксина?
— Да хрен бы с ним! Я же не собой рисковал. И не тобой. Чего ты разоряешься? Я бы не дал этой черномазой весталке просыпать хоть грамм порошка на Жевуна. И вот тут приперся ты в обнимку с нацистом. Тебе бы отвлечь его — а ты рот разинул: смотрел, как Пашу, так ты его называешь, в зомби превращают. Так что это ты не гавкай, не на суде. Это ты из «фирмы» не уходил, а я птаха вольная, за деньги работаю. И ты мне выплатишь все до копейки. — Катала выдержал паузу. — Нико?
— Что?
— Ты на телефонный звонок-то ответь.
— Тьфу ты, блин! — выругался Николаев. — Да, — ответил он и, толкнув в бок Каталу, потряс кулаком над головой: «Есть! Он!»
— Кто бы сомневался, — ответил тот, выразительно помогая себе глазами.
Он встал, вернул спинку сиденья в нормальное положение и, широко зевнув, уставился через запыленное лобовое стекло на каменистую площадку, как будто его не интересовал сам факт выхода Живнова на связь. Потом вышел из машины, которую злобно называл ЖСП — железный спальный мешок; в нем он делил свое дыхание с адвокатом, а тот отвечал ему взаимностью, дополненной храпом.