— Скорее всего так и было, — согласился адвокат. — Итак, проверка закончилась, вы вернули документы матери девочки.
— Да, да, потом я припомнил, что мать щелкнула ее по носу. У них было хорошее настроение. Не знаю, как в Дуале, но у нас их не промариновали и лишней минуты.
— Хорошо. Перенесемся на полмесяца вперед. 15 июня. Вы снова на дежурстве. Снова через вашу стойку проходит красивая женщина по имени Мами Вата, так?
— Не совсем так, — был вынужден пояснить Вадим. — У меня был короткий перерыв. Я вышел выпить кофе, съесть бутерброд, — в этот раз пограничник не без зависти посмотрел на бутерброд с семгой, надкусанный адвокатом. — И снова увидел ее. Мне показалось, она ждала меня. И я, не знаю почему, пошел ей навстречу.
— Что именно вы сделали?.. Ну, Вадим, сказали «а», говорите «б». Иначе я вызову вас повесткой в суд, и вы ответите в присутствии десятков людей и под щелчки фотокамер. Знаете, как делают журналисты? Загодя пишут статью, а имена вставляют перед тем, как отдать ее редактору.
— Ну, я улыбнулся в ответ, — поторопился Вадим. — Хотел было спросить, уезжает ли она. Это и так было очевидно.
— Понятно. Вы хотели завести разговор, знакомство. С человеком, которого вы уже никогда не увидите. Такое часто случается с людьми робкого десятка. Дальше.
Вадим покраснел.
— В общем, показалось мне, она приняла эту дурацкую игру, снова улыбнулась мне. Да, — нахмурился он. — Женщина с ребенком была рядом с ней, точнее — впереди, уже проходила процедуру проверки. Она устала.
— Женщина или ребенок?
— Девочка. Она спала на плече у матери.
— Потом?
— Потом она вдруг подняла голову и посмотрела прямо на меня. Я почувствовал ее взгляд, потому что в то время смотрел на Мами Вату.
— Что дальше?
— Помнится, я хотел спросить, что с малышкой. Мне она показалась бледной. Бледнее, чем в первый раз.
— Ну что же, Вадим, — сказал адвокат, вставая из-за столика. — Вы мне помогли. Услуга за услугу. Я проясню один момент, скажу, что тревожило вас тогда и последующие дни. Все дело в девочке. — Николаев понизил голос. — В Россию привезли одну девочку, а увезли совсем другую. Первой уже нет в живых. Ее убили. До свиданья.
Париж
Николаев прилетел в Париж на самолете после полудня, когда местные приверженцы сиесты мирно дремали в креслах и оттоманках. Он несколько раз был во Франции. Последний раз ему так и не довелось покинуть аэропорта Орли: все вопросы одного сложного дела он решил в кафе аэровокзала.
Он прилетел без багажа, только ручная кладь в виде темно-коричневой кожи кейса, выглядел, как всегда, безукоризненно: черный деловой костюм, рубашка в еле приметную клетку, галстук.