Двое оставшихся бандитов, обменявшись криками на местном диалекте, рванули вдоль по улице, как мустанги, и через несколько секунд скрылись в темноте.
Воронов и Дугин осмотрелись по сторонам. Из двоих противников Воронова один лежал неподвижно, второй стонал, держась за лицо. Тот, кого Дугин шандарахнул о дерево, признаков жизни не подавал.
— Мы победили, и враг бежит, бежит, бежит! — пропел Воронов. — Слушай, как ты его, а?
— Что ж, столько лет штангой занимался… Зря, что ли?
— Что будем делать с этими?
— Сваливать надо, Паша… И поскорее. Я думаю, их есть кому подобрать.
Через мгновение Воронов и Дугин скрылись за густыми олеандрами, заполнявшими улицу ароматом своих белых и розовых цветов.
Едва сыщики вошли в свой номер, зазвонил телефон, стоящий на тумбочке у кровати Воронова. Павел снял трубку:
— Я слушаю…
— Это господин Воронов? — быстро спросили по-английски. Голос звонившего был встревоженным, мужчина явно боялся, что разговор прослушивается.
— Да, это я, — так же быстро ответил Павел.
— Будьте завтра утром, в девять, у входа в собор святого Петра. — В трубке раздались короткие гудки.
— Что там, Паша? — спросил Дугин.
— Нам назначил встречу какой-то мужик… Завтра утром.
— Погоди, а что…
— Больше ничего не знаю, Вадик. Надо пойти…
— Понятное дело. Пойдем!
— Слушай, Вадик, — Воронов покосился на балкон, — дверь я бы на ночь закрыл…
— И шторы тоже.
— Снайперов после нашего последнего дела бояться начал?
— Ладно тебе… А с входной дверью что?
— Ключи у них свои, а защелки тут нет. Значит, приставить что-то надо.
— Да, открывается-то дверь в нашу сторону, в номер.
Через несколько минут вплотную к двери стоял стул, на сиденье которого находились пять пустых стеклянных бутылок. Бутылки были размещены так, что даже если кто-то открывал бы дверь очень медленно, то они непременно упали бы на пол, произведя грохот.
— Слушай, Паша, — тихо проговорил Дугин, когда друзья улеглись по удобным широким кроватям и выключили свет, — насколько же дело серьезно, если они нас уже не просто напугать — убить хотели… Кому же мы с этими акулами дорожку-то перешли? Какой мафии?
— Не мафии, Вадик… Хуже. Правительству страны Маджестия.
— Неужели…
— Именно. Посуди сам: страна живет благодаря туризму. Что она производит, кроме бейсболок да маечек с видами на море? Ну, тунцов ловят тут, лобстеров, креветок… Проживет ли на это целая страна? Фига с два. Значит, по крайней мере девяносто процентов средств идут в бюджет за счет туризма. Отели, рестораны, экскурсии, всякие аквапарки… А ты представляешь, что будет, если туристам станет известно, что тут акулы людей жрут? Да сюда никто больше не поедет, и тут наступит повальная нищета!