Фелисия, или Мои проказы (Нерсиа) - страница 75

Ламбер женился, монсеньор воспользовался этим обстоятельством, чтобы выказать новобрачным тысячу знаков внимания. Они сопровождали нас вместе с офицерами Сильвины до замка, находившегося неподалеку и принадлежавшего епископату. Монсеньор, уехавший раньше, встретил нас с почетом и радостью. Наконец три дня, отведенные на свадебные торжества, истекли, и мы расстались. Его Преосвященство пообещал вскоре присоединиться к нам, а счастливая чета Ламберов поклялась и в будущем поддерживать с нами тесные дружеские связи.

Между замком монсеньора и первой почтовой станцией пролегал участок неровной дороги. Наши кучер и форейтор слишком много выпили и завезли нас на сто шагов в сторону от главной дороги. Берлина была очень тяжелой, и лошади не могли ее вытянуть. Лакей Сильвины скакал далеко впереди и не видел случившегося, что не прибавляло нам благодушия. Кучер и форейтор ругались, мы тоже, наконец, один из них, более трезвый, отправился за подмогой.

Несколько мгновений спустя мы, на свое несчастье, заметили, что к нам приближаются шестеро негодяев в военной форме, с ними был еще очень красивый молодой господин, одетый как буржуа и совершенно на них непохожий. Эту банду с самыми лучшими намерениями отправил нам на помощь кучер. Вся шайка, за исключением очаровательного юноши, была пьяна, а их ужасные речи, которые они вели, направляясь к нашей карете, заставляли усомниться в честности намерений.

— Ух, ты, тысяча чертей! — произнес, подходя ближе, предводитель мерзавцев. — Посмотрим, что это тут у нас? Да здесь воз, полный дичи, — продолжил он, оборачиваясь к сообщникам. — На наше счастье, они красивые. Черт возьми, вот это удача! Потешимся вволю, пусть каждый из вас последует моему примеру.

— Я обещаю два кульбита каждой! — ответил главарю один из бандитов.

— А я — полдюжины! — похвалился другой.

— Довольно вам бахвалиться! — заорал третий. — А ну, разбойницы, вылезайте-ка оттуда или я научу вас хорошим манерам!

— Вылезти? Но как? Шагнув прямо в грязь? Да она доходит нам прямо до пояса!

— Не стоит, — буркнул другой член шайки, — не стану же я обнимать испачканные в грязи задницы! Ну же, принцессы, вперед, карабкайтесь на меня, а потом, в благодарность… Оп-ля!

Бедная Сильвина была ни жива, ни мертва и первой решилась вылезти из берлины. С плечей носильщика она попала прямо в объятия сержанта, который, заткнув коротенькую трубочку-носогрейку за ленту шляпы, сочно поцеловал ее в губы. Сильвина испустила громкий испуганный крик, за что и получила жестокий удар сапогом в зад.