— Отдохни? — удивился Эрик. — Зачем?
— Но я же вижу, что ты устал, — сказал Четыре Джона и провел широченной ладонью по его мокрой спине.
— Устал?! — поразился Эрик.
«И это называется — устал? Я привык называть этим словом совсем другое, господин старший конюх… ты даже представить себе не можешь, насколько другое…»
— Я не устал, господин старший конюх, — возразил Эрик.
— Зови меня просто — Четыре Джона, — напомнил старший конюх милорда герцога. — Мы же договаривались.
— Я не устал… Четыре Джона, — промолвил Эрик.
Разумеется, он прекрасно помнил, о чем они «договаривались», вот только мало ли что… иногда то, о чем договаривался вчера, перестает существовать на следующий день — так, словно его и не было никогда.
— А я говорю, устал, — настаивал Четыре Джона. — Мне лучше знать, недаром меня старшим конюхом назначили. Так что сядь и отдохни.
Огромная, как лопата, ладонь мягко усадила Эрика на чурбачок. Широким жестом Четыре Джона набросил на него свой огромный, будто шатер какого-нибудь фаласского вельможи, кафтан. Сам же старший конюх устроился на соседнем чурбачке и, вооружившись ужасающих размеров топором, принялся колоть дрова сидя. Ему даже замахиваться особо не приходилось. Едва соприкасаясь с его топором, поленья раскалывались сами, словно бы устрашенные той непомерной силищей, что заключалась в этом невероятном человеке.
«Такого я бы никогда не взялся убивать! — мелькнуло в голове у Эрика. — Такого разве что отравить… и то непонятно, сколько же яда нужно на такую прорву?!»
— Дяденька Четыре Джона! — раздался внезапно голос Кэт. — Я вам пирожка принесла…
— О! Здравствуй, красавица! — расплылся в улыбке великан-конюх.
«Кому другому она бы за „красавицу“ голову оторвала, — подумал Эрик. — Уж родным-то братьям точно. Но Четыре Джона есть Четыре Джона, это даже мне понятно».
— Здравствуйте, дяденька! — откликнулась Кэт, улыбаясь до ушей. — Эрик, здравствуй! Сказки у тебя просто потрясающие! Мне твои кони и гномы потом аж во сне снились.
— Так ты, Эрик, еще и рассказчик? — подивился Четыре Джона.
— Еще какой! — воскликнула Кэт. — Я и то уже говорю: зачем ему на доктора учиться, пусть лучше учится на сказочника!
— Так ремесла, наверное, такого нету, — заметил Четыре Джона.
— Как нету? — возмутилась Кэт. — Должно быть! Я скажу папе, пусть съездит к королю и скажет ему, чтоб сделал так, чтобы было!
— Ну разве что к королю, — улыбнулся Четыре Джона, разворачивая сверток с пирогом. — Ого! Тут на нас на всех хватит! А ну-ка, пошли в мою пристроечку!
Горячий грушевый взвар, сладкий до изумления, отлично сочетался с олбарийским пирогом с изюмом.