– Какое приятное местечко, – воскликнула Элоэ. – Как вы узнали о нем?
– Я иногда останавливаюсь здесь на моем пути на юг.
– Вы часто следуете этим маршрутом?
– Достаточно часто.
– И всегда на машине?
На его лице появилась озорная улыбка, и он ответил:
– Если я могу, я попрошайничаю или беру в долг, или – ворую.
Элоэ знала, что он смеется над ней, и почувствовала, как краснеет. Ей не пришлось отвечать, так как в этот момент подошел официант, и Дикс заказал чай для нее, кофе для себя и несколько пирожных, густо украшенных кремом.
– Мы прекрасно провели время, – сказал он, взглянув на часы. – Вы должны прибыть в Биарриц к половине восьмого. У вас будет время распаковаться, принять ванну и переодеться к ужину.
– А мне не нужно много надевать на себя, чтобы съесть то, что будет мне принесено на подносе в спальню, – улыбнулась Элоэ.
– Так вот как они с вами обращаются! Какая, черт побери, наглость!
– Ничего подобного, – рассмеялась Элоэ. – Я выполняю свою работу, и вовсе нет никакого резона для миссис Деранж или Лью приглашать меня обедать вместе с ними в ресторан.
– Но вы же их родственница.
– Очень и очень дальняя. Я даже не очень уверена, что поверила в истории миссис Деранж о том, что мы все происходим из семьи герцога де Ранж-Пужи.
Пока она говорила это, она вдруг осознала, что впервые упоминает об этом при Диксе.
– Думаю, что это правда, раз она так говорит, – отметил Дикс. – Эти американцы бывают очень дотошными в своих расследованиях, когда они хотят выяснить что-нибудь.
– Ну, меня это не касается. Я не думаю, что встречу герцога, и я абсолютно уверена, что мной он не заинтересуется.
– А почему бы и нет? Вы для него такая же родственница, как и Лью Деранж.
– Да, но у меня нет долларов. Несколько шотландских медяков не идут в счет, не правда ли?
– В первый раз я увидел вас циничной, – рассмеялся Дикс.
– Я не циничная, – поправила Элоэ. – Я просто практичная. Говорят, что французы – очень практичная нация, и они действительно выглядят такими, когда дело доходит до брака.
– В то время как шотландцы никогда не задумываются о деньгах, – колко ответил Дикс.
– Точно, – рассмеялась Элоэ. – Хотя мы не такие скаредные, как расписывают нас во всех этих историях.
Дикс допил кофе и взглянул на часы.
– Мы должны трогаться.
– Пожалуйста, можно я заплачу за себя, – быстро произнесла она.
– Нет, я оставил за собой право быть вашим хозяином во время нашей последней совместной трапезы.
– Да, конечно, это… это наша последняя… Элоэ вдруг показалось, что солнце зашло.
– Я надеюсь, что вы все-таки будете думать обо мне иногда, – сказал Дикс. – Все же продолжайте молиться за меня, если, конечно, не забудете.