– Простите моего друга, отсутствие у него хороших манер искупается лишь его чистым, полным благородных побуждений, сердцем!
Всё правильно, с Королевой так и надо.
– Уверен, если бы он получил в нужное время полный курс образования…
А вот это я тебе ещё припомню, змей! Афина, меж тем, немного оттаивает. Светло так улыбается Егору, и, что-то тихонько шепчет ему на ушко. И исчезает. Бондор тут же преображается:
– Так, ну чё? Понесли!
И куда всё девалось? Впрочем, такой Бондор мне более привычен. Взваливаем на себя тяжелый куль, и тут, Чёрный Сталкер неожиданно тихим голосом произносит:
– Мужики, я сам пойду.
Перемена столь разительна, что пару секунд мы просто молчим. Пленник расценивает наши колебания по-своему:
– Я не буду просить воды. Клянусь.
И, тихо добавляет:
– Пожалуйста. Только не надо больше этой, болотной…
Вот те номер! Очередной трюк? Придирчиво вглядываюсь в черноту глаз:
– С чего бы?
Впрочем, даже я вижу, что монстру плохо. Он явно борется с тошнотой, и, даже цвет кожи приобретает какой-то нездоровый желтовато-зеленоватый оттенок.
– У тебя что, боязнь лягушек?
– Грязи. Будьте добры, оботрите мне лицо. Вы что же, думаете, я не знаю, что поддерживает наш движок, а что нет? Уж своё-то болото худо-бедно…
– У тебя грязебоязнь?
Слыхал я о такой болезни, но вот чтоб так наблюдать…
– Как же ты на таком месте, да с такой болячкой-то?
– Привык. Когда грязь под ногами, для меня её словно и нет.
– А ныряешь как? Когда сталкеров топишь?
Секундное замешательство. И, смущённое признание:
– Программа топит. Когда я особо по сюжету не требуюсь.
– А когда требуешься?
Тяжёлый вздох.
– Пятьдесят грамм принимаю. Если совсем хреново - сто.
Вот, значит как…
– А сейчас выйти и принять не можешь?
– Нет. Во время нештатной ситуации - не имею права.
– А если всё же?
– Штраф. Пятьдесят тысяч из премии.
– Сколько? Ни фига себе…
– Да уж. Мужики, дайте водки? Чем угодно клянусь, не буду борзеть.
Принимаю решение.
– Ладно. Но руки-ноги, уж извини, развязывать не будем.
– И то хлеб!
– И, на пятьдесят-сто грамм не рассчитывай. Сам понимаешь, в целях безопасности…
Темнеет. На руках проносим мертвецки пьяную жертву психологического расстройства ещё с полкилометра, благо, в Зоне всё же вес по-другому обсчитывается. Иначе не потаскаешь в вещмешке полцентнера амуниции. Привал решаем делать у старого, полупогрузившегося в грунт танка. Очертания башни что-то смутно напоминают. Егор присвистывает:
– Надо же! «Мамонт»!
Это и правда он. Сверхтяжелый штурмовой танк, динозавр ушедшей эпохи. Ширина каждой гусеницы - метр, калибр орудия двести двадцать мм. Не удерживаюсь от ехидства: