Двое или трое, включая Дашиного парня, начали суетиться вокруг ее тела, потом набежали женщины с мокрыми полотенцами, но танцовщица уверенно поднялась сама, а незадействованные в реанимации мужчины, улучив момент, двинули на кухню, куда, выждав пару минут, предпочел свалить и я.
На кухне Вадим сосредоточенно нарезал кокаиновые нити, а еще пятеро увлеченно наблюдали за этой процедурой. Гвоздем программы было то, что среди присутствующих (звучит музыка из кинофильма «Бригада»), вытянув руку со свернутой банкнотой, будто предъявляя контролеру проездной, с совершенно идиотским лицом стояла моя жена. Встретившись с ней взглядом, я показал глазами на кокаин, потом на нее, потом открыл рот, собираясь поинтересоваться давно ли эта представительница фокус-группы для стирального порошка «Тайд» стала клубной дивой, но Света опередила меня, брякнув совершенно блядским голосом:
– Чо, думаешь, я не пробовала, что ль? – и пьяно расхохоталась. Видимо, ей было здесь по-настоящему прикольно… круто… и позитивно.
– О! – оторвался от стола Вадим. – Будешь?
– Теперь, пожалуй, нет, – обронил я и вышел в прихожую, доставая телефон.
Минут пятнадцать я ждал, пока Аня ответит, но, видимо, она уже легла спать или надулась, сразу не получив ответа, а теперь сидит, читая мои послания и собирается уморить меня ожиданием до утра, одновременно борясь с желанием настучать ответ. На полке рядом с зеркалом стоял чей-то бокал с шампанским. Я внимательно посмотрел на свое отражение. Мое измученное лицо очаровывало безысходностью. Если бы не горящие после прочтения записок глаза, можно было бы подумать, что оно восковое. Вспомнилась обложка диска со стола Загорецкого. Я взял бокал, чокнулся с зеркалом и тихо произнес:
– Надеюсь, этот год действительно будет новым, старик!
Я стоял, прислонившись лбом к прохладной поверхности стекла, а из кухни периодически слышались взрывы хохота и хлопки в ладоши. Вероятно, там рассказывали анекдоты или просто у собравшихся спонтанно наладилась жизнь.
К началу шестого гости – те, кто не успел нелепо раскинуться в креслах, – стали собираться домой. Мы уезжали одними из последних, и Вадим на прощанье лихо хлопнул меня по протянутой руке, тряхнул головой, с шумом втянул ноздрями воздух и изрек:
– Заезжайте еще! Вы классные!
«Я смотрю, ты уже заехал», – подумал я, сказав вслух:
– Обязательно!
Света принялась долго и страстно расцеловываться с его другом, а я смотрел на это и с надеждой думал о том, что они любовники. Я попытался прочитать страсть в мутных глазах этого парня, но, как ни старался, у меня не получилось.