Гляделки продолжались, пока мимо Нион не прошмыгнула Эйлет.
— Посторонись, Луковка! Горячее!
Луковка посторонилась. Вовремя — мимо прошествовала кухонная девчонка с судками. Ещё вчера — кухонная, а теперь уже и ужин подаёт легату Вилис-Тармонов. А вот у Эйлет — пустые руки. Странно…
— Теперь так, — сообщила Эйдет, — Важных персон в городе много, и всех Кейр беседой не удостоит, а мы с сёстрами всех обиходить не успеем. Так я поприветствую, для почёта, как кровная родня Дэффида. Отрекомендую помощницу, она и будет хлопотать дальше, а я очередную представлять поведу. А иначе хоть разорвись… Ты меня слушаешь? Или витаешь где?
— Витает, — вставил седой, — ещё как витает. Ссориться сюда пришла.
— Ссориться? — Нион скромно потупилась, — С чего бы? Как может свет поссориться с тьмой, вода с огнём, корова с травой? Я пришла, чтобы вы ушли. И только.
Пирр только головой ворочал. И не понимал ничего — чужой язык. Но темп и тон разговора уловить мог. От народа к народу, от языка к языку они меняются, и то, что у одних сойдёт за мирную беседу, у других будет означать предшествие кровопролития. Но если за пару дней язык выучить нельзя, то схватить характер можно и куда быстрее. Иной раз — и нескольких фраз хватит…
— Но тьма, огонь и трава — они всегда остаются.
— Где-то. Когда-то. Но не здесь и не сейчас. Здесь и сейчас мне хватит. Везде и вечно — забота большей, чем я.
— Но чтобы решить вопрос о здесь и сейчас, нужно понять какая это часть везде и вечно. Присядь. И мы об этом поговорим…
— Я буду стоять. Я не должна смотреть на вас снизу!
Пирр слушал. И, сперва с лёгким злорадством, а потом всё с большим удивлением, отмечал — разговор выигрывает девочка. Седой друид с самого начала противостоял ей один. Два других… кузнец держал лысого да кряжистого. А тот понемногу закипал — такой человек. Если не дать выпустить из себя лишнее, можно увидеть, как он взорвётся. И выглядеть это будет безобразно. Кажется, такой исход их собеседницу устраивает. А седой пытается сбивать страсти — но ему не хватает времени. На взвешенные слова его нужно больше. Тушить труднее, чем поджигать.
Оставалось помочь одной из сторон. Кому? Не понимая слов — не разберёшь. Но тихо сидеть и ничего не делать — неправильно. Подобные вопросы Пирр решал методом, почерпнутым у римских офицеров — он бросал жребий. Делая это благочестиво — и не нуждаясь для того в костях. Просто выбрать псалом, и номер слова. Не первое-второе, а малость подальше, там, где обсчитаешься мухлевать. Загадать число букв. Четное, нечётное… Мысленно прочесть до того самого слова. И — действовать решительно, всей волей. Уж сколько её ни есть.