Как должна себя вести сида, Клирик теперь знал. И вёл разговор именно так, как и положено было по легендам.
— Бросаю камни в реку, добрый человек. Это земля твоего клана?
— Моего клана и моя… Вон мой дом, поля. А зачем ты бросаешь камни, озерная?
— Нужно. Успокойся. Вреда тебе не будет. Сейчас отправлю на дно ещё парочку, и хватит…
Камень вместе с очередным ударом сердца Немайн ушёл вниз. Раз, два, три, четыре… Плюх! Пять. Отличный обрыв! Переменной высоты. Удалось найти место, с которого камень падает ровно пять ударов спокойного сердца Немайн. Оставалось: отмерить высоту веревкой с грузом на конце, да узнать частоту собственного пульса.
Фермер с интересом наблюдал как фэйри пользуется ловчей веревкой. Нормальные люди ею стреноживают скот. Эта осторожно потрогала грузиком воду, и стала сворачивать снасть.
— Ты что, агиску ловишь? Водяную лошадь?
— Нет. Я ловлю метр.
Коротко и непонятно — значит, в самый раз.
— А это что — метр?
— Хочешь помочь? Подойди сюда. Давай руку. Вот так… Занятно. Всё. Спасибо. При случае отблагодарю.
Свернула скотью веревку, и двинулась от обрыва в лес.
— Озерная! — фермерское семейство тянулось следом.
— Я сказала: при случае. Случай ещё не наступил.
— Так я не про то… Ты замуж не хочешь? У меня брат есть. Неженатый и хозяйственный. И добрый. Бить не будет. А Метр — это быка водяного так зовут?
Немайн хмыкнула. Похоже, озёрные фэйри пасли водяных быков и лошадей. И считались выгодной партией для местных фермеров. Клирик зарубил в мозгу, вопрос: а как валлийцы со всем этим межвидовым скрещиванием вообще ухитряются воспринимають себя единым народом? Нацией? Вообще людьми? Это ведь похлеще многонационального советского народа!
— Замуж я пока не хочу, — это чтоб не подумал, что фэйри цену себе нанимает, — Да и брат твой великой сиде, думаю, не пара. Подозреваю, умер бы от страха, узнав, кого ты за него просватал.
— Не хочешь — не надо, земную девушку подберём. Но какая из тебя сида? Они-то ростом повыше будут. И покрасивше. Говорят, такую увидишь, сразу втюришься до изумления. И что-то я в тебя не влюблённый, озерная?
— В семье не без урода. И неужели ты думаешь, что сиду можно полюбить против её воли?
— Слушай, озерная, врать соседям нехорошо! Я ведь сейчас проверю, и будет тебе стыдно, — заявил фермер. Выставил перед собой кисти рук, загнув три пальца.
— Сколько пальцев?
— Ну, семь… — Клирик пытался припомнить хоть что-нибудь про «озерных». И какое отношение имеют распальцовки к определению вида фэйри.
— Угадала, — объявила фермерская жена, — угадала. Ты на цвет её лица посмотри. Бледная. Не под солнцем живет. А личико хорошее, гладкое. И глаза как у Божьей матери… Озерная дева, кто же ещё.