— Выходить на хольмганг против бабы? — недоумевал брат крылошлемого, — Да за кого нас здешние трусы принимают?
Клирик слово «хольмганг» знал. Смутно. Что-то читал или смотрел… Или на форумах проскакивало. Выяснилось: память абсолютна только с момента вселения в аватару.
— За героев, — вождь объяснял брату диспозицию, заодно и Клирика просветил, — ты обрати внимание — у девчонки острые уши. Видно нечеловеческую кровь. Для троллева отродья — красива, для великанского — мала. Так что поединок будет почётный. А остальные… Нагадили в штаны! И — не случайно! Думаешь, я зря на островах сказки слушал? Тамошний народ похож на здешний… Верит в разные глупости. Оттого я шлем этот лебяжий и напялил. Думаешь, мне хочется войти в саги с прозвищем Засиженная Башка? Или похуже? Но у бриттов в таких ходили великие воины давних времён. И даже боги.
— И всё-таки…
— Ну ладно, попробуем обойтись без боя, — вождь повысил голос и перешёл на саксонский, — Слушай, красавица… Ты храбрая, брат не хочет тебя убивать! Заплати цену поражения сразу. Ты не мужчина, тебе можно. И мы уйдём.
Клирику захотелось последовать совету. Сорок серебряных марок — всего пять золотых. Двести пятьдесят солидов. Для него, на фоне клада с основным капиталом — дёшево. Но настолько против роли… К тому же для викингов эти деньги — средства на новую экспедицию, причём более сильную. Куда? Не исключено, что опять сюда. В памяти всплыли строчки Киплинга… "Кто раз заплатил данегельд, тот вовек от датчан не откупится". Датчан пока в природе не водилось — датскую землю похожие ребята как раз отвоёвывали у саксов. Последний этап Великого переселения народов: будущие даны гонят саксов и англов, те — бриттов, бритты — пиктов и ирландцев, да и франкам достаётся, ирландцы, переименовавшись в скоттов — пиктов. А пиктам гнать уже некого… Немайн подошла поближе. Сложила руки на упёртой в землю палке.
— И рада бы. Но — не могу. Если я заплачу — вы снова придёте. Не вы — так другие. И дело тут не в пустячном для города серебре. Слава труса привлекает лихих людей, как гнилое мясо — мух. И ещё, — Немайн ткнула пальцем в вождя, — Драться я буду с тобой.
— Почему?
— Потому, что ты меня вызвал. "Ты не мужчина" — вызов, так?
— Но это правда!
— Правда. И вызов. Правда без вызова звучит: "Ты — девица".
— Но…
Взлетела палка. Удар пришелся брату вождя по кисти. Сида держала палку двумя руками, и смогла вложить в удар достаточно силы, чтобы меч, так и не успев подняться, упал в траву. Норманн сморщился от боли.
— Я сломала твоему брату пястную кость, — пояснила сида, — он биться не может. За обиду заплачу — потому как вне войны. А крови — нет. Слова сказал ты — тебе и биться.