– Ничто не растопит сердце женщины так, как младенец.
– Да ты вообще посмотрел на эту парочку? Братец, рассвирепевший, как шершень, а леди может взглядом заморозить кровь в жилах, клянусь!
– Я не могу придумать другого способа достучаться до нее.
– Да зачем тебе это вообще нужно? Какого черта они здесь делают?
Уорд хлопнул Ро по спине:
– Всему свое время, Ро. Заходи, давай поухаживаем за гостями.
Ро нахмурился, но в гостиную вошел. Уорд шел следом, поглядывая на своих новых родственников. Леди была в черном. Траурный наряд, сообразил вдруг Уорд.
Уэстборо холодно осведомился:
– Вы послали за моей сестрой?
– Нет. К сожалению, ее нет здесь.
– Нет? – переспросил он, беспокойно посмотрев па Ро. – Однако вы наверняка знаете, где она. Я бы хотел выяснить адрес.
«Я бы тоже», – подумал Уорд.
– Мне придется кое-что объяснить. Вы меня очень обяжете, если присядете и мы обо всем поговорим.
Следовало отдать должное Уэстборо. Он сжимал и разжимал кулаки, но держал себя в руках.
– И все-таки…
Дверь отворилась, вошли Герман и горничная с подносом. И Кэтлин с Ли.
Ро вздрогнул. Уэстборо растерянно уставился на сверток в руках Кэтлин. Няня робко шагнула вперед, но графиня оставалась совершенно невозмутимой. Кэтлин сделала книксен и протянула свою ношу Уорду.
– Он только что поел, сэр.
– Спасибо, Кэтлин, – ответил Уорд, взяв сына на руки, Часы пробили четыре. В это время Уорд всегда общался со своим сыном, ревностно оберегая эти часы от любых вторжений. Однако сегодня он пожертвовал ими ради общего будущего.
Маленькие глазки Ли выглядывали из глубины одеяла – слишком много одежек для середины октября. Уорд осторожно отогнул одеяло и посмотрел на сына. Ли нахмуренно свел вместе бровки. Уорд улыбнулся, и губы малыша сложились в ответную беззубую улыбку. На щечке появилась маленькая ямочка.
– Что… – воскликнул Уэстборо, как только Герман закрыл за собой дверь, – что это такое?
Уорд пересек комнату и подошел к теще.
– Ро, ты не займешься чаем? Леди Уэстборо, – обратился он к ней, присаживаясь рядом, – позвольте представить вам вашего внука. Если вы как следует присмотритесь, то увидите, что глаза у него такого же цвета, как ваши. – Когда Ли родился, глазки у него были светло-голубые, но со временем в них появился морской зеленый оттенок, как у Морган.
Глаза леди Уэстборо расширились, рука взлетела к груди.
– Внук?
– Это ваш внук. Лиланд Реджинальд Монтгомери.
– Боже милостивый! – ахнул Уэстборо. – Реджинальд?
– Реджинальд. Так захотела Морган.
Уэстборо шагнул вперед, чтобы посмотреть на племянника, и поднял к глазам монокль, словно Ли был неким интересным научным объектом.