– Ни за какую плату люди не пропустят рождественский обед со своей семьей. – Морган тоже положила в рот кусочек и небрежно спросила: – А у тебя есть семья, капитан?
Уорд медленно жевал, стараясь не выказать тревогу. Морган никогда не говорила о своей семье, и он решил, что его родные ее тоже не интересуют.
– Ни братьев, ни сестер, если ты об этом.
– Роберт сказал, что у тебя есть бабушка.
Что, ради всего святого, побудило Роба заговорить об этом?!
– Есть. А Роб, как ты и сама могла понять, мой кузен. Он внучатый племянник моего деда.
– И все-таки ты проводишь Рождество со мной.
– Я предпочитаю находиться здесь.
– О! – Морган на какое-то время замолчала, а потом поблагодарила Уорда за присланные книги. – Я их все прочла.
– Все? Боже милостивый, Морган, в «Клариссе» пятнадцать сотен страниц!
– Да. Ладно, честно признаюсь, что в ней я читала только самые страстные отрывки. А все эти дурацкие попытки свести сюжет к морали меня раздражают. Какой толк с того, что Ловелас в конце умирает? Ведь Кларисса тоже умирает! Умирает и насильник, и жертва, и где здесь мораль?
Расслабившись при смене темы, Уорд ответил между двумя глотками:
– Может быть, Ричардсон хотел показать нам, чем кончается жестокость по отношению к дочери. Пока она не умерла, ни Ловелас, ни его семья так и не поняли, что ошибались, пытаясь выдать ее замуж за человека, которого Кларисса ненавидела.
– Да. Что ж, я по своему опыту знаю, что такое жестокое отношение, но умирать для того, чтобы досадить им всем, – это чересчур. Это совершенная глупость! Лично я бы вышла за мерзавца замуж и сделала бы его жизнь невыносимой, чтобы он мечтал оказаться в аду. Ей нужно было заколоть его ножницами, а не угрожать, что она сама ими заколется. Ричардсон писал этот роман, чтобы развлечь мужчин, которых возбуждает грубое и жестокое обращение с женщинами, чего я понять вообще не могу! Что за радость в подчинении женщины, если у мужчин и так вся власть в руках? Все равно, что пинать мертвую собаку!
– Честное слово, Морган, мужчины распоряжаются не всем. Женщины управляют определенными и очень значительными сторонами жизни, которые мужчины находят… гм… занимательными.
– Занимательными! Боже милостивый, в насилии над женщиной нет ничего занимательного!
– Я этого и не говорил…
– И я чертовски рада, что не говорил! – отрезала она, швырнув вилку на стол.
– Морган, – мягко произнес Уорд, – Ричардсон все выдумал. Если тебе не нравится…
– Это не просто выдумки. Мужчины читают эти истории и приходят к выводу, что жестокое обращение с женщинами вполне приемлемо! Это варварство!