– Черт побери! Это означает – больше никаких бриллиантов? Проклятая Эми! – фыркнув, сказала Моргане.
– И ругаться тебе тоже нельзя.
Она склонила голову набок.
– Но мне нравится ругаться!
– Да, мадам любовница, тебе нравится все неподобающее и неприличное.
– М-ад-м… – промычала Морган, дотянувшись до пуговиц на его жилете. Уорд попытался отстраниться, но она крепко держалась за ткань одной рукой, а другой ласкала его твердую грудь, теплую даже через тонкий лен рубашки.
– Ты же знаешь, мне нравится зарабатывать бриллианты, – хрипло произнесла она.
– Распутница, – побранил ее Уорд между двумя глубокими вздохами. – Проклятие, как могла такая распутница родиться в аристократической семье?
– Я уверена, – ответила Морган, старательно развязывая галстук, – что моя мать согрешила с дворецким.
– Сомневаюсь, что дворецкие столь искусны в соблазнении.
– Значит, я просто ошибка природы.
– Ты не ошибка, – сказал Уорд, взяв ее за запястья, – Довольно. Мы должны поговорить, Морган. Ты же понимаешь, что я никогда не ввязался бы в эту историю, если бы все знал.
Она дерзко улыбнулась:
– Может, потому я тебе ничего и не рассказала. Это ничего не значит, Уорд. Моя семья отреклась от меня.
– А что ты натворила, чтобы заслужить такое жестоко отношение?
Она пожала плечами:
– Вышла замуж за матроса.
– За матроса? Боже милостивый, ты лишилась семьи и состояния ради Драмлина?
– Да, капитан, – печально ответила Морган. – Ты дума ешь, я сделала ошибку?
Он безрадостно рассмеялся:
– Я думаю, что это большое преуменьшение.
– Особенно потому, что он вскоре умер.
– Ты его так сильно любила? Я помню, что ты печалилась, но не особенно.
– Я любила его, хотя вышла бы замуж почти за любого, лишь бы уйти от отца.
Уорд слишком хорошо помнил, с какой горечью Морган говорила о своих родителях и о тех жестких ограничениях, которые они ей навязывали. Болваны, подумал он, потирая шею. Неужели они не поняли, что чем сильнее ее удерживают, тем больше она сопротивляется?
– Понятно. Но, уж наверное, ты могла бы подыскать себе джентльмена из общества, более подходящего для побега?
– Отец уже подыскал для меня подходящего мужа, разделявшего его взгляды на женщин. Он считал, что только Рэндольф сможет обеспечить ту дисциплину, в которой я нуждалась, и против моей воли обручил меня с виконтом Арлингтоном. И поэтому, – вздохнула она, – я решила, что вовремя моего первого сезона в Лондоне буду наслаждаться свободой перед тюремным заключением. Пока семья планировала свадьбу, я то и дело убегала, чтобы рискнуть и заняться чем-нибудь неподобающим для леди. Во время такого приключения я и познакомилась с Бартом, влюбилась, и с помощью Эми сбежала с ним.