— Магдалин, я не страдаю педофилией.
— Наше дело — предупредить, — пожала я плечами. — Я с тобой честна. И прямо говорю — что не переживу, если ты еще кем-то увлечешься.
— Мадемуазель ревнива? — светски осведомился Дэн.
Глаза его при этом смеялись.
— Мадемуазель ЖУТКО ревнива, — наставительно ответила я.
— А почему я этого раньше не замечал? — слегка разочарованно спросил он. — Я уж было, подумал, что тебе все равно.
— Так раньше повода не было!
— И не будет! — твердо пообещал он и полез целоваться.
— Теть Магдалин… ой!
Мы резко отпрянули друг от друга и покосились на дверь. Там, вся пунцовая, стояла Сонька и пялилась в пол.
— Что, София? — слегка кашлянув, спросил Дэн.
— Да я в ванную пошла, а там ни шампуня, ни мыла, — тихо проговорила она.
— Сонь, там все в шкафчиках лежит, неужели ты их не заметила? — жалобно сказала я.
— Заметила, — прошептала она. — Только рыться не стала — чужой ведь дом, еще чего…
Я аж застонала от такой простоты.
— Соня!!! Все что в комнате и в ванной — все твое, ясно? И, надеюсь, ты у меня не будешь спрашивать, можно ли включить телевизор или лечь в кровать, ладно?
— Ладно, — пискнула она и исчезла.
Мы с Дэном переглянулись.
— Намечаются непредвиденные трудности, — заметил он. — Может, переселимся в мой коттедж?
— А Соньку одну тут оставим? — мрачно ответила я. — Не выход. Девчонка еще одна жить явно не умеет.
— Может, ей квартиру тогда купить?
— Думала, — вздохнула я. — Говорю ж, девчонка несамостоятельная. Молодая. Как такую одну оставить?
— Тогда, может быть, мать твоя ее к себе возьмет? — осторожно предложил он.
Я посмотрела на него как на идиота, ей-богу.
— Ясно, — без слов понял он.
— Слушай, я вот одного понять не могу — как молодые семьи живут с родителями в одной квартире? — задумчиво произнесла я.
— Скоро мы нечто подобное выясним, — скрипнул он зубами.
— Собирайся, чадо, — вздохнула я, вставая. — Пошли погуляем.
Гулять мы с ним любили. Было в этом нечто чудесное — взяться за ручки и бродить по улицам, беседуя при этом. Дэн обычно брал с собой цифровой фотоаппарат и приставал к прохожим — сфотографируйте нас. Те никогда не отказывались, видя наши счастливые рожицы. Еще он постоянно тыкал меня — мол, ты обратила внимание, как на нас люди смотрят? Голос его был исполнен гордости, я же лишь дипломатично кивала. Я б тоже пялилась во все глаза, увидев предмет своих девичьих грез, двухметрового парня, от красоты которого перехватывает дыхание — рядом с невзрачной простушкой, даром что коса до колен.
Я так и не поняла — сам он меня любит — или действует мой приворот? Не знаю… Во всяком случае, я после приворота его не разлюбила, как обычно бывает в таких случаях. С каждым днем он мне все дороже и дороже. Но я — здравая девушка, и понимаю, что я некрасива. Что же его держит тогда около меня? Хотела бы я знать ответ на этот вопрос…