Очень бы хотела…
Около книжного магазина сидел дед Минька, местный нищий и наш подопечный. Мы бросили ему в кепку денежки, присели около него и я спросила:
— Ну что, дед Минь, как дела?
— Да ничо, — в его седой бороде мелькала хитрая улыбка, пока он ловко выхватывал наши купюры из кепки, оставляя там медяки. — Сама как?
— Сама трудится, — пожала я плечами и достала из сумки собственноручно приготовленную ватрушку.
— Опять? — скривился он.
— Дед Минь, ну ты ж знаешь, что ничего злого тебе это не принесет, — заверила я его.
На эту ватрушку была сведена нелюбовь мужа к жене, что заказала мне этот обряд, и ее непременно надо было дать нищему милостыней.
— Да знаю я, что мне ничего с нее плохого не будет, — вздохнул дед. — Но уж очень ты, Марья, готовишь погано, уж прости за правду.
Дэн заржал.
Я хмуро на него посмотрела.
— А чего? — сквозь смех сказал он. — Дед правду говорит. Вот только круассаны у тебя классные, да и те покупные.
Я пристыжено заткнулась.
— Ладно, дочка, не печалься, — похлопал меня дед Миня по плечу и храбро принялся жевать ватрушку.
— Я если что — визит к стоматологу оплачу, — тревожно глядя на него, пообещала я.
— Да ладно тебе, — отмахнулся он. — С утра не жрамши, не до хорошего. Попить будет?
— Дэн, — посмотрела я на любимого.
Тот без слов понял, сбегал на угол и принес большую бутылку коки.
— Лучше б пивка взял, — тревожно косясь на меня, прошептал ему дедок.
— Я слышу, — заметила я. — Дед, ты конечно большой, но ведь знаешь, как я к алкоголю отношусь.
— Эх, Марья, — укоряюще посмотрел на меня дедок. — Жизня-то у меня не сахер, вот беленькой сугреюсь с вечерка — глядишь, и повеселей стало!
Мы с Дэном переглянулись и он спросил:
— Опять из дома выгнали, что ли?
Денис у меня очень ответственно подошел к вопросу попечительства над дедом Миней. Побеседовал с его дочерью, от которой дед однажды и сбежал в вольное плаванье, ну и та после беседы с ним была готова хоть черта с рогами приютить — Дэн у меня обаятельный! Материальную помощь опять же подкидывает. Самого дедка устроил лифтером, только тот в первую же смену напился до поросячьего визга, и больше его к честному труду не потянуло.
— Не, Клавка моя за ум взялась, — радостно сообщил дед. — Ко мне как к родному относится.
— Еще б, ты ж ей отец, — усмехнулся Дэн.
— Не, сынок, ты ж знаешь как она меня раньше гоняла, — вздохнул дед Миня. — А чичас по головке гладит, горемычным называет да котлетами кормит. Аж не знаю, куда сбежать от такой заботы.
— Ты у нее побывал, что ли? — недоуменно посмотрела я на Дэна.
Хотя… Котлетками Клавдия своего отца даже после визита Дэна не кормила. Да и Дэн все по вечерам вспоминает, что вторую неделю уже как собирается Клавдию навестить, но никак не выберется, все время я да работа отнимают.