— Мой дорогой маэстро, прошу прощения за то, что заставила вас ждать, — проворковала Розамунда и заметила, как удивленно вскинул брови Патрик. Он знает ее слишком хорошо, а значит, догадывается о том, что Розамунда слишком поздно сумела оценить создавшуюся ситуацию и теперь попытается изображать из себя саму простоту и невинность.
— Дорогая! Как ты очаровательно выглядишь! — решил подыграть Патрик. — Я поздравляю вас, маэстро, с таким удачным выбором костюма! Но, как мне кажется, Розамунде следует распустить волосы по плечам!
— Si! Si! — оживился Паоло Лоредано. — Милорд, у вас взгляд настоящего художника! Я просто упустил из виду ее волосы, поскольку сосредоточился на изображении всего остального! Когда мы закончим сегодняшний сеанс, я покажу вам, что получается. Но вам, мадонна, я все равно не позволю смотреть на полотно, пока оно не будет готово!
— Конечно, маэстро, — согласилась Розамунда и заняла свое место на небольшом возвышении, опершись рукой о декоративную колонну и слегка повернувшись боком. — Я правильно встала, маэстро? — кокетливо спросила она. — Право же, никак не могу запомнить!
— Perfecto, мадонна! — восхитился в очередной раз художник и приступил к работе.
Какое-то время он молчал, целиком сосредоточившись на работе, а граф и Розамунда в это время обменивались страстными взорами. Заметив это, Паоло почувствовал острый приступ ревности. Ни одну женщину на свете он не хотел так, как эту красивую англичанку. Он уже добился того, чтобы ему позировала баронесса фон Крюзенкам, и в первый же день затащил ее в постель. Она оказалась весьма ненасытной в любви особой, но даже ей не удалось заглушить в Лоредано желание обладать Розамундой Болтон. Впрочем, он всегда был охоч до женского пола.
Через некоторое время Розамунда капризно пожаловалась:
— Маэстро, солнце начинает жечь мне кожу, — и сошла с постамента, не дожидаясь ответа. — Приходите завтра, — добавила она, — только пораньше. Моя кожа слишком нежная. — С этими словами она покинула террасу.
— Она magnifico! — воскликнул художник, совершенно позабыв о том, что находится в обществе графа.
— Попробуй еще раз отозваться о миледи без должного почтения, и я прикончу тебя, венецианец, — угрожающе произнес Патрик. — Ты понял меня, итальянец?
— Милорд, ваши чувства слишком пылки и для северянина, и для джентльмена в вашем возрасте! — язвительно заметил художник.
— И я вдобавок прекрасно орудую шпагой, особенно для джентльмена в моем возрасте! — сердито ответил граф. — Вы обладаете великим талантом, Паоло Лоредано. Так не распыляйте его, заодно со своей жизнью, на женщин. На разных женщин. Но в особенности на мою женщину. Вы происходите из знатной семьи. Если вы дадите мне слово, этого будет достаточно.