— Я в порядке, капитан, — сказал он, заметив вопросительный взгляд Галки. — Всё прошло, честное слово.
— Точно прошло? — да, внешне всё было замечательно, но Галка-то чувствовала в нём напряжение. Дуарте сейчас был как натянутая струна. Чиркни ножиком — и всё.
— На какое-то время, — честно признался Жозе. — Не волнуйся, Алина, это не помешает мне в бою.
— Рвёшься в следующий рейд? — хмыкнула Галка. Она сейчас как раз читала корреспонденцию, накопившуюся за время её отсутствия в Кайонне. И среди писем было одно весьма интересное, грозившее обернуться неплохой прибылью. — Придётся подождать, брат. Пока вы с Причардом брали галеон на абордаж, нас порядком издырявили эти клятые фрегаты охраны. Пока все корабли не будут в полной готовности, я из бухты не выйду.
— А я и не спешу, — Дуарте присел на резной стул — мебель на «Гардарике» была ещё испанская, наследство от прежнего капитана. — Просто у меня возникла неплохая идея. Дай, думаю, поделюсь ею с тобой, вдруг понравится.
— Предлагаешь совместить приятное с полезным? — усмехнулась Галка. — То бишь, личную месть с прибыльным рейдом? Что ж, это интересно.
— Дело в том, что контора…э-э-э…одного моего старого знакомого расположена в Картахене…
Вот с этого всё и началось.
Я дрейфую, как корабль при полном штиле. Дрейфую по течению.
Что же изменилось во мне за эти два года?
Да, я освоилась в этом непростом веке, хотя бы потому, что и в своей эпохе не жила, а выживала. Но там мне не приходилось для этого убивать. А здесь… Я — пиратский капитан. Я — заложница собственного положения. Потому что если я откажусь от рейдов, команда разбежится, и я в лучшем случае просто останусь голодной, никому не нужной. В худшем меня повесят на первом же суку. Испанцы — народ не только прижимистый, но и злопамятный. Вот и ношусь по Карибскому морю в поисках очередной жертвы. Моего имени боятся теперь не меньше, чем боялись имени Моргана. И иногда мне начинает казаться, что это месть сэра Генри. Проклятый пират наверняка смеётся в аду, видя, как я стала его фактической наследницей… Это как лабиринт. И я пока не вижу выхода из него. Ариадна, ау! Дай мне свою путеводную ниточку…
Джек говорит, что я когда-нибудь найду своё предназначение. Лучше бы раньше, чем позже.
— Пятьдесят тысяч?
— Да, сумма именно такова. Испанцы могли бы, впрочем, предложить и больше, не обеднели бы.
— Это целое состояние. Пятьдесят тысяч за живую и двадцать за мёртвую… Не многовато ли за бабёнку, цена которой от силы полторы сотни песо?
— Сразу видно, что вы недавно из Европы, и не в курсе наших дел. Эта, как вы выразились, бабёнка…