Я стал мечтать, как меня выберут конунгом и я подарю ему щит. И сам сложу щитовую драпу – стихи обо всём, что будет на нём нарисовано.
Торгрим по-прежнему не рассказывал о себе, и у него не допытывались ответа. Все помнили, как жил на свете могучий Гейррёд конунг, любимец Одина, не боявшийся никого. И как однажды он велел схватить незнакомца, забредшего к его очагу, поскольку тот тоже не пожелал рассказывать, кто он таков. И вот упрямца посадили между двумя кострами на полу и держали восемь ночей, так что одежда на нём прогорела до дыр. И невдомёк было Гейррёду, что это сам Один решил испытать, как его любимец принимает гостей!
Тело корабля схоже с человеческим телом. Есть в нём и хребет, и рёбра, вместилище жизненной силы, и кожа, боящаяся ран. Но только всё это делается из крепкого дерева. И хребет называют килем, кожу – обшивкой, а ребра – шпангоутами. Их в моем корабле должно было быть двадцать четыре. Кари старательно рисовал их углём на склеенных берестяных листах. Мы прикладывали эти листы к дубовым доскам и обводили, а потом вытёсывали и прилаживали к килю.
Мы работали дружно. И скоро сделалось видно, как красиво расширялся посередине и плавно сужался к корме и носу мой новый корабль. У него будут высокие борта, чтобы без опаски выходить в открытое море. И стройная мачта, для которой на киле был заранее приготовлен тяжёлый деревянный упор. И дракон на носу. В него перейдёт душа жертвенного животного, которое будет заколото в день спуска на воду корабля. Мы будем надевать дракона на штевень, выходя в открытое море. А когда острова Хьялтланда поднимут над горизонтом свои зелёные спины – спрячем под палубу. Ибо негоже пугать добрых духов страны, где собираешься гостить.
Хёгни ярл пристально наблюдал за тем, как строился мой корабль. Он был старше нас всех и немало повидал славных судов. Но и он не находил, к чему бы придраться.
Однажды поздно вечером, когда кончали работу, мой воспитатель похвалил Кари и сказал в шутку:
– Берегись, не начали бы тебя звать за твоё умение вместо Поединщика – Строгалой.
Все слышавшие засмеялись, а Кари ответил так:
– Всяко может случиться, но пока ещё находятся люди, которые не отваживаются схватиться со мной.
Не я один при этих словах оглянулся на Торгрима… Торгрим что-то доделывал возле кормы, и сперва я решил, будто он то ли не расслышал, то ли не понял, что речь шла о нём. Но потом он отряхнул с себя стружки и не торопясь пошёл к нам вдоль корабля.
– Ярл, – сказал он, подойдя. – Вели своему человеку исправить шпангоуты, как я покажу. Иначе этот корабль не будет так быстроходен, как всем бы хотелось.