Я промолчала, меня мучала злость на то, что меня провели. Он лгал, когда говорил, что ему нечего скрывать от следователя, я видела его страх, но мне пришлось проглотить его ложь, не поморщившись. Черт бы побрал этого психолога! Глядит мне прямо в глаза и врет без зазрения совести! Он действительно разглядывал меня, но уже без страха, а так, словно недоумевал, кто же я на самом деле?
– Я понимаю, что допустила промах. – Твердо сказала я. – Но я знаю совершенно определенно, что Оксана была в этой комнате. Вы не хотите объяснить мне, как это произошло. Что ж, это ваше право. Но я хочу, чтобы вы знали: я все равно докопаюсь до истины, и если узнаю, что вы виновны, то берегитесь…
Я развернулась на каблуках и быстро прошла к двери, сжимая кулаки. Только отойдя на приличное расстояние, я почувствовала боль и разжала руку. Острый конец заколки вонзился в кожу, на ладони выступила капелька крови. Я смотрела, как она стекла по ложбинке и запачкала сердечко, которое из розового стало алым…
Свободной рукой я протерла украшение и пошла дальше, перебирая в памяти свой неудачный разговор с Липановым. Сзади послышались торопливые шаги. Кто-то почти бежал вслед за мной. Я обернулась и столкнулась нос к носу со столичной штучкой. Прерывисто дыша от быстрого бега, она торопливо сказала:
– Вы очень быстро ходите.
– Только когда не знаю, что кто-то не может меня догнать.
– А вы остроумная. – Широко улыбнулась женщина. – Мы, кажется, не знакомы? Меня зовут Лариса Демьянова. Я журналист. Вы здесь работаете или учитесь?
– Работаю.
– Вы наверняка слышали об ужасной трагедии, которая произошла совсем недавно? Я имею в виду таинственное похищение юных абитуриенток.
– Об этом слышали все. – Ответила я, стараясь сохранять спокойствие. Меньше всего мне хотелось сейчас отвечать на вопросы, но я не хотела показаться невежливой.
– Вы слышали о новой версии? – Продолжала допытываться она.
– Я вообще не слышала ни одной официальной версии. Милиция отказывается комментировать свои действия.
– Я говорю не о милиции. В нашей газете читатели обсуждают всевозможные версии случившегося и вот сейчас высказано предположение, что преступники специально похищали молодых здоровых девушек, чтобы использовать их, как бы это помягче сказать, в кулинарных изделиях.
– Простите, вы что, серьезно считаете, что их пустили на котлеты? – Спросила я, ошарашено глядя в ее широко распахнутые глаза.
– Ну не знаю, в наше время все может быть…
– Дело ваше, но я бы посоветовала поскорее закрыть эту тему, иначе кто-то может решить, что у вашего издания крыша поехала. Сказала я и поспешила прочь, опасаясь, что словами дело не ограничится. Еще немного и я могла вцепиться этой идиотке в волосы.