Испугавшись шума, цыплята устремились во внутренний двор в поисках укрытия, присоединив свой писк ко всеобщему ликованию. Бронуин в своем богатом темно-красном с фиолетовым платье, складки которого роскошно колыхались на ее стройной фигуре под порывами холодного ветра, ужасно волновалась. Прежде ей не приходилось участвовать в приемах в качестве владелицы замка. «Крепости», – мысленно внесла она поправку, проследив за любопытным взглядом де Клера, скользнувшим по новым укреплениям вдоль старых стен Карадока.
Собачья душа, Бронуин была готова все отдать, умоляя Бога, чтобы знатный гость остался доволен приемом, раз это доставит радость ее любимому мужу. Сам Ульрик работал денно и нощно. Из окна их комнаты она видела, как он, его рыцари и каменщики, собранные со всего края, работают при свете факелов, торопясь закончить строительство стен и положить крышу на жилые помещения. Постепенно семьи вилланов переезжали в свои новые жилища, некоторые же оставались на постоянное жительство во внешнем дворе замка. Натерпевшись от нападения гробокопателей, они обретали чувство безопасности за прочными стенами.
Хотя ее мнение складывалось под влиянием того головокружительного и согревающего чувства, которое овладевало ею каждый раз, когда поблизости оказывался Ульрик, Бронуин совершенно справедливо полагала, что пример, подаваемый новым лордом, лежит в основе всеобщего воодушевления. Задавая темп, Ульрик работал бок о бок с самыми ничтожными из вилланов, несмотря на их удивленные возражения.
В результате строительство продвигалось поразительно быстро, о чем лорд каждое утро молился в часовне, где к нему присоединялось, к вящему удовольствию отца Денниса, все большее количество людей. Здесь велось под предводительством священника духовное сражение, на тот случай, если враг, который, как было доказано, являлся людьми из плоти и крови, все же находился под влиянием демонов. Труды отца Денниса получили благословение, и всякий, приходивший в часовню, оказывался, помазан священным елеем.
Стены были уже построены. Крепость, которой надлежало выражать идею верховной власти Англии, но на самом деле символизировавшая союз Ульрика и Англии, была надежно защищена от вторжения. Оставалось лишь закончить внутренние работы. На подъездах к замку со стороны поросших лесом холмов Карадок походил на сверкающую жемчужину: евежевыбеленные стены высились на величественных серых скалах, черно-красные знамена развевались над зубцами башен, отчетливо выделяясь на фоне ярко-голубого зимнего неба.
Ослепительно красивый, в бархате, шитом золотом – а не в рабочей одежде, как люди привыкли его видеть в последние дни – Ульрик смотрелся настоящим верховным лордом Карадока. Как владелец замка, он торжественно приветствовал Жиля де Клера и его жену. Его манеры были естественны и полны достоинства, словно всю жизнь он был наследным лордом, а не седьмым сыном, титулованным одними только добрыми пожеланиями.