– Со всеми остальными, на сеновале.
На самом деле Бронуин собиралась незаметно пробраться в амбар. У нее не было ни малейшего желания оказаться на сеновале вместе с Томом и его приятелями, когда рядом не будет Вольфа.
Мэри наклонилась вперед так, что ее полная грудь едва не выскользнула из незатянутого корсажа.
– Скажите, Эдвин, а вам нравятся девушки?
Бронуин опасливо отшатнулась от неприятного запаха, которым ее обдало, когда девушка перегнулась через стол.
– Нравятся.
Слегка отстранив подавшуюся вперед служанку, она захватила последний кусок сыра, торопясь прикончить его, пока девица, рассердившись, не унесет поднос с едой.
– А мне кажется, не нравятся. Думаю, вы ушли из комнаты своего хозяина, потому что ревновали.
– Ты с ума сошла! – рассердилась Бронуин. – Ревновать хозяина к той хихикающей шлюхе?
– Парень вроде вас мог бы иметь у нас хорошие деньги, Эдвин. Здесь бывает множество мужчин, которые хорошо заплатили бы, лишь бы заполучить мальчика с таким нежным личиком, как у вас.
Мэри весело рассмеялась, когда Бронуин поперхнулась вином, услышав такое предложение.
– В этом нет ничего постыдного. Папа говорит, многие мужчины…
Бронуин вскочила на ноги и отшвырнула кубок. Она вытерла рот тыльной стороной ладони, словно предложение девицы не только оскорбило ее, но и оставило отвратительный вкус во рту, и глянула на служанку.
– Чтоб на тебя оспа напала, сучка!
– Если у вас такое отвращение к мужчинам, то, может быть, попробуете со мной… молодой господин? – с вызовом обратилась к Бронуин Мэри, приподнимая юбку и показывая стройную белую ногу.
– Иди ты к черту! – выпалила Бронуин, отдергивая занавеску и выбираясь из тесной комнатки.
Ревновать! Во имя Господа, к тем, кто посещает эти бани, она может относиться лишь с глубочайшим презрением. Не нужен ей никакой мужчина и уж тем более женщина! Звонкий смех преследовал ее вплоть до самой комнаты, в которой находился Вольф. Бронуин заколебалась, не решаясь отдернуть занавеску, как вдруг с той стороны занавески проделал это кто-то за нее.
– Где тебя черти носят? Мне пришлось дожидаться тебя, чтобы комнату не занял кто-нибудь другой.
Она стояла, разинув рот и уставившись на мужчину богатырского сложения с обнаженным торсом и полотенцем, обмотанным вокруг бедер. Послышался насмешливый голосок Мэри:
– Доброй ночи, Эдвин!
Лицо Бронуин вспыхнуло от смущения, в то время как Вольф глянул через плечо Бронуин на фигурку удалявшейся служанки и развеселился:
– Ха! Значит, и ты себе кое-кого присмотрел!
– Смеешься, да? – раздраженно обрушилась Бронуин на Вольфа, быстро шагнув в комнату. – По звукам, которые ты здесь издавал, я не мог понять, то ли тебе приятно, то ли ты умираешь, и потому отправился за священником!