Стихи и проза (Иртеньев) - страница 63

Смели с прилавков соль и спички

И мыла взяли про запас.

Не первый раз нас тут обули,

И все бы было ничего,

Но что хохлам в футбол продули -

Вот что обиднее всего!

Откровенно говоря,

После выпада такого,

Я б на месте главаря

Тоже кликнул постового.

Но чуток повременив,

Пусть их, думаю, бранятся,

Нам-то с вами что до них,

Что ли нечем нам заняться?

Будем живы – не помрем,

Подскребемся по сусекам,

Что с царем, что с главарем,

Лишь бы только не с генсеком.

Все черней мой становится юмор

Год от года и день ото дня.

Я вчера чуть от смеха не умер,

Когда вы хоронили меня.

Похоже, день критический

Тот самый наступил,

И к жизни политической

Я резко поостыл.

Напрасны все старания,

Угас былой запал,

Исчезло вдруг желание,

И тонус враз упал.

Прочь, прочь, структуры властные,

Объелся вами всласть,

В объятья ваши страстные

Мне больше не упасть.

Нет более поганого

Удела, чем в кровать

Пустить к себе Зюганова

С Чубайсом ночевать.

На ниве политической

Нет сил уже служить.

Отныне эротической

Я жизнью стану жить!

Похоже, чувствую, не врут

Глубокой старины преданья -

Способен стать обычный фрукт

Предметом самовозгоранья.

Жаль, забывает кое-кто

И кое-где у нас порою,

Про то, как яблоко (не то)

Сгубило ненароком Трою.

Непрочен мир, что нам дарим,

Он хрупок и местами тонок,

В нем может мирный мандарин

Рвануть сильней, чем сто лимонок.

И пусть я цитрусы люблю,

Но личный интерес отринув,

Я зубы намертво сцеплю,

Но обойдусь без мандаринов.

Я за Содружество боюсь.

Вопрос поставлен – или-или.

Без мандаринов перебьюсь,

Чтоб нас они не перебили.

Есть у нас в квартире дядя,

Он известен в доме всем.

У него во лбу семь пядей.

На неделе пятниц семь.

Семимильными шагами

По квартире ходит он,

За семью живет замками

И зовут его Семен.

Прости-прощай, ушедший век двадцатый,

Здорово-здравствуй, двадцать первый век!

Я поздравляю с грандиозной датой

Сограждан, современников, коллег.

Столетия итоги подбивая,

Отмечу, что народ непобедим,

Уверен, что нас вывезет кривая

Из места, где мы столько лет сидим.

И мы, едва сведя концы с концами,

Задравши хвост победною трубой,

Рванемся вновь на тройке с бубенцами,

Оставив все народы за собой.

Что вам сказать в конце тысячелетья?

Тысячелетье в целом удалось.

Дай Бог, чтоб не последним было третье,

А там и дальше пронесет, авось.

Пусть продукты на исходе,

Пусть кончается вода,

Чувство юмора в народе

Не иссякнет никогда.

Даже смерть нам не помеха,

Ну а если вдруг помрем,

То, скорей всего, от смеха

С нашим дедом Щукарем.